Предводитель маскаронов - [12]
Недавно Высоколобый уехал в Голландию. Туда его сманил русский друг, давно уже там угнездившийся. В принципе Высоколобому без разницы, где жить и где добывать бабосы на новейшие технические игрушки. Но друг обголландившийся таки сманил. Нет теперь Высоколобого в Питере, на одного друга стало меньше, к которому можно сходить в гости и сладко до донышка потрындеть о всяких штуковинках и финтиклюшках компьютерных…
Ещё у Влада есть друг-сантехник высокой квалификации. У него есть семья, жена и дети, человек он более простой. Простой, но с изюминкой. Он как-то купил маленького питончика. Прошли годы. Питон вырос. Влад зашёл навестить свого сотоварища. «Как твой питон? Где он?», — спросил Влад. «Ой, и не говори!», — сказал Серёга и опасливо показал на запертую дверь. Питон подрос. Вытянулся до 5 метров. Потяжелел. Рос питон тяжело. Ему надо было периодически менять кожу и ложиться на зиму спать. Питон обычно почёсывался, обвиваясь вокруг табуретки. Потом ему табуретки стало мало, он стал почёсываться, обвиваясь вокруг ножек стола. Однажды он чесался, чесался, и стол сломал, ножки сплющил в кучу. На зиму питон забирался за шкаф и там спал. Однажды он забрался за шкаф, там долго ворочался, перед тем как заснуть, но стал он так жирён и огромен, что шкаф завалил на бок. В-общем, тварь эта переломала в доме всю мебель.
Питается питон кроликами. Ему покупают раз в неделю живого беленького кролика, выставляют его попрыгать в коридоре, питон на него издалека с вожделением и нарастающим аппетитом посматривает, потом кидается и глотает. Переваривает неделю, спокойный, как бревно. Однажды к сантехнику зашёл сосед с беленьким пуделем. Пока мужчины беседовали, пудель забежал в соседнюю комнату. Потом оттуда раздался чудовищный вопль собаки. Когда беседовавшие мужчины туда вошли, то увидели пуделя, вскочившего непостижимым образом на высокий шкаф. Из угла комнаты на пуделя со странным выражением лица смотрел питон. Питон увидел беленького и кудрявенького, цокающего коготками по паркету… Он принял пуделька за кролика и захотел его съесть. Как влез пудель на шкаф — было неясно. Но беседующие мужчины вовремя зашли в комнату, где проводил время питон. Сосед страшно ругался и возмущался, ещё пара минут, и его пудель бы погиб неприятной смертью.
Теперь от греха подальше питона запирают в отдельной комнате. А он всё растёт и растёт. Что будет дальше — непонятно. Но сантехник Серёга привык к своему домашнему зверьку, он его по — своему, странной любовью любит, и потом мы в ответе за тех, кого приручили…
Есть у Влада и пара одноклассников, с которыми он поддерживает отношения. Один из одноклассников стал бандитом в весёлые девяностые. То есть он стал предпринимателем, научился делать деньги, создав какое-то производство. На запах денег тут же пришли рэкетиры, пошли разборки кто кого крышует и кто кому платит с несчастного стада подстриженных овец. Кончилось тем, что честный русский парень Никита Спиридохин, честно верящий в трудолюбие, предприимчивость и порядок в деле кто кому даёт и кто кого крышует, верящий если не в конституцию, то в негласные правила бандитской чести, этот Никита Спиридохин в острый момент достал пушку и пристрелил вымогателя. Сел на 12 лет. Сидит.
Второй одноклассник пошёл в противоположный стан. То есть он туда попал не по настоящему, а искусственным образом, он стал хорошеньким актёром и во всех сериалах играет положительных смазливых ментов. Парит людям мозги со своей смазливой голубоглазой внешностью. Изображает умного, честного и смелого такого сотрудника «органов», и вечно он в сериалах ловит тех, кто «честно жить не хочет». В-общем, лживое что-то он изображает, к жизни отношения не имеющее. Стрельба, погони, красиво закурить от волнения вместе с красивой бабой-ментовкой, расследующей очередное убийство. А страна рушится, крошится, высасывается, единичные убийства это ничто по сравнению с вымиранием и убийством целой нации и всей страны.
Вот так вот судьбы одноклассников разошлись на противоположные станы. Один реально сидит в тюрьме за то, что пытался честно поверить в честное предпринимательство, а второй играет доброго мента, таких вот «негодяев убийц» излавливающих…
Но самый оригинальный и странный друг Влада — полукриминальная личность по кличке Поп. Он живёт по соседству, в коммуналке на Фурштадтской. Это тоже страшно ленивый типус с нежной и тонкой душой. Он обладает колоссальной памятью, филологически одарён, знает наизусть множество стихов. Стоит ему прочитать один раз текст, и он может его пересказывать почти дословно. Такая мощная голова у Попа. Своим талантам Поп найти применение не придумал. Работу не нашёл себе по душе, чтобы гениальность свою применять радостно, отдавать её на пользу людям, и чтоб платили ему столько, сколько нужно ему для поддержания его толстого, требующего пития, еды и веселий тела.
Он мучался, мучался, незаметно как-то подсел на героин. Без героина и жить то не может. Деньги нужны регулярно. Ломки мучают. И вот тогда Поп стал Попом. Он сшил сам себе рясу наподобие монашеских. Сделал шапочку. Всё сделал виртуозно. Захочешь чего-то сильно, и не тому научишься. В антикварном магазине купил огромный тяжёлый крест. Захочешь чего, так для приближения к цели и деньги последние вложишь. Выучил наизусть Библию. То есть она сама ему запала при чтении в голову целиком. И вот в виде убедительного попа Поп пошёл на панель. Смастерил себе ещё чёрную коробочку с прорезью, на которой написал золотыми буквами «На пожертвования для Свято-Введенского Монастыря Сергиевой Лавры». В таком виде Поп пошёл стоять в метро, там тепло, и дождь со снегом костюм не испортят. Да, к тому же он ещё отрастил себе длинную бороду и длинные жидковатые волосы. Стоит Поп, иногда крестит крестом своим проходящих. Люди грешные всё мимо бегут, многие деньги во искупление своих грехов Попу в ящичек бросают. Так Поп решил проблему, как доставать регулярно деньги на героин. Иногда с Попом измученные чувством вины женщины, а также увядшие и тщетно стучащиеся в небесные врата мужчины вступали в робкие беседы. «Батюшка, помоги! Батюшка, расскажи, что делать, как быть!». Поп с важным видом удачно цитировал Библию, советовал молиться, поститься и не скупиться пожертвованиями на церковь. В принципе ничего плохого Поп людям не советовал. Коробочка его каждый день была полна шуршащими и звенящими. Пару раз прицеплялась чересчур бдительная милиция. Один раз заболтал. Второй раз попал в кутузку и был предупреждён. Но отдал выручку и был отпущен.
Эта книжка собрана из рассказов музыкантов, архитекторов, других представителей питерской и московской богемы, да и не только, о происшествиях, случившихся с ними и их знакомыми на Невском проспекте.
Роман «Пение птиц в положении лёжа» — энциклопедия русской жизни. Мир, запечатлённый в сотнях маленьких фрагментов, в каждом из которых есть небольшой сюжет, настроение, наблюдение, приключение. Бабушка, умирающая на мешке с анашой, ночлег в картонной коробке и сон под красным знаменем, полёт полосатого овода над болотом и мечты современного потомка дворян, смерть во время любви и любовь с машиной… Сцены лирические, сентиментальные и выжимающие слезу, картинки, сделанные с юмором и цинизмом. Полуфилософские рассуждения и публицистические отступления, эротика, порой на грани с жёстким порно… Вам интересно узнать, что думают о мужчинах и о себе женщины?По форме построения роман напоминает «Записки у изголовья» Сэй-Сёнагон.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.