Предупреждение малым кораблям - [6]

Бар освещается, прожектор меркнет. Спустя некоторое время из туалета медленно выходит Вайлет. Вид у нее жалкий. Клочком туалетной бумаги вытирает нос. Губы сложены так скорбно — будто она святая мученица. Заметив Леону, делает шаг назад и тяжело дышит, потом, время от времени всхлипывая, садится на краешек высокого стула у стойки бара. Монк подает ей пиво. Стив во все глаза смотрит на нее. Вайлет старается избежать его взгляда. Билл, сидя за столом, ухмыляется и хихикает.

Леона не обращает никакого внимания на Вайлет; поглощенная музыкой, она расхаживает по бару.

Леона. Боже мой, что за инструмент, прямо сердце щемит от тоски, только сладкой… пьянит и одурманивает…

Вайлет(жалобно). Не знаю: пить — не пить. Живот так болит.

Леона. Да ну тебя, Вайлет. Кому ты сказки рассказываешь? До чего своими лапами дотянешься, все вылакаешь. (Ударяет себя по бедру шляпой и смеется.)

Вайлет. Правда, живот болит.

Леона. Хорошо, что живот, — стошнило тебя и все, а вот когда душа заболит — хуже не бывает: душу от прошлого, как желудок, не очистишь. А как хочется. Выплеснуть бы все горе, я в жизни много натерпелась. А радости у меня какие? Салон красоты да мой трейлер. Сесть бы в него прямо сейчас и махнуть в Саузалито. Одной… (Смотрит на Билла, тот ухмыляется и хихикает. Вайлет снова жалобно всхлипывает. Леона сильно бьет ее шляпой по спине. Та наиграно вскрикивает.) Да заткнись ты, не трону я тебя. Стив, оттащи ты ее от стойки и усади за стол, а то мне ее истерика на нервы действует.

Стив(Вайлет). Слезай и садись за мой стол, а то свалишься еще.

Леона. Да на ней ни одного синяка нет, ни единого, а ревет как корова, будто я ее прибила. И та вот обезьяна тоже хороша. Связалась с ним на свою голову, приютила в трейлере. А какая в машине жизнь: мотаешься туда-сюда, а попутчик только один — ветер, дует-дует и тоску нагоняет. Но больше я такой дурой не буду… постучу по дереву! (Стучит по столу.)

Стив(пытаясь разрядить атмосферу). А знаешь, что это значит — стучать по дереву? Это значит коснуться дерева истинного креста, Леона. (Близоруко всматривается в ее лицо. Вид у него серьезный.)

Леона. Ну да, чтоб все обошлось, так принято.

Монк(Вайлет). Это мое! Твое — вот. (Вайлет нацелилась на пиво Монка.)

Стив. Слезай оттуда, Вайлет, садись за стол.

Леона. Пересади ее. Ее надо пересадить.

Стив подчиняется. Он поддерживает обмякшую Вайлет за хрупкую талию и ведет к стоящему на авансцене столу. В последний момент Вайлет незаметным движением руки удается сцапать со стойки бара банку, которую Монк приготовил для себя. Звонит телефон. Монк поднимает трубку.

Монк. «У Монка»… Док, это тебя.

Док(идет с другого конца бара). Благодарю, Монк.

Монк. А старина Док неплохой клиентурой обзавелся, если учесть, что он на пенсии.

Леона. Это твоя задница на пенсии — вышибли его из медицины. Он когда хирургом работал, так надирался, что не мог аппендикс от кишок отличить.

Монк. Хватит бродить, Леона, сядь на место.

Леона. А ты пробовал за человеческую жизнь отвечать, а?

Монк. Билл, по-моему, ей пора домой.

Леона. Это уж я сама решу, не надо мне советов.

Билл. Был я как-то в цирке и видел, как белый медведь на трехколесном велосипеде катался. Смотрю на тебя — а у меня этот самый медведь перед глазами.

Леона. Нарываешься, Маккоркл, да? Я же из тебя душу вытрясу.

Билл. Сядь и заткнись.

Леона. У меня к тебе предложение. Вот тебе на такси… (Швыряет на стол горсть мелочи). Поезжай и собери свои шмотки; все собери, чтоб, когда я вернулась, все было упаковано как следует. Я их вышвырну, а дверь на засов закрою. Это я серьезно тебе говорю.

Билл. У меня сердце разрывается.

Леона. Какое еще сердце? Мы в трейлере полгода вместе прожили, а помощи от тебя было — ноль.

Билл. Черт, зато эти полгода я тебя как женщину удовлетворял. В твоем дурацком трейлере.

Леона. Ты мой материнский комплекс удовлетворял, только и всего. Ладно, неважно, не будем об этом, что было — то было. Сделай-ка вот что. Возьми эту монетку, брось ее в автомат и нажми три раза кнопку К-6.

Билл. Да твоя скрипка у всех в печенках сидит.

Леона. А мне-то что, хочу и слушаю. Мой братик, мой младший братик так здорово эту мелодию играл — не хуже Хейфеца на этой пластинке. Знаешь что, смотрю я на тебя и задаюсь вопросом: как можно жить и не замечать красоты жизни? Даже не подозревать о том, сколько прекрасных мгновений упущено? (Идет к автомату.) Сколько раз я тебе говорила, когда мы домой возвращались: «Билл, взгляни на небо, да ты только посмотри на него». Ни разу глаз не поднял, только под нос себе что-то бормотал. Не было в твоей жизни ярких перевижаний — тьфу, — переживаний! Не дано тебе восхищаться божественной красотой неба: вместо души у тебя не то бутылка, не то банка, не то стакан неизвестно с чем… раз, два, три! (Три раза нажимает на кнопку.)

Монк. Док же еще по телефону говорит.

Леона. «Сувенир» — музыка тихая. (Снова звучит скрипка.)

Док(возвращаясь к своему столу). Роды принимать еду. Надо виски глотнуть.

Леона(подходит к Биллу). Можно и так: прийти в этот мир и покинуть его, так и не поняв, что такое по-настоящему чувствовать, переживать, не сохранить в памяти ни одного прекрасного мгновения. А у меня они были: как вспомнишь личико и скрипку моего братика…