Предсмертные стихи самураев - [12]

(1643–1703), один из 47 ронинов.

Ничто не удержит

Росу на листьях травы —

Ни листья слов,

Ни трава [24]

Скорописных знаков.

Хаями Мицутака (1659–1702), один из 47 ронинов.

Земля, вода, огонь,

Ветер и небеса [25] —

Извечное обиталище,

Куда возвращаемся мы,

Покидая тело.

Хадзама Мицунобу (1635–1703), один из 47 ронинов.

Целительный сон

На изголовье из трав [26]

Вернет мои грезы

В далекий

Весенний рассвет.

Хадзама Мицуоки (1678–1703), один из 47 ронинов, сын Мицунобу.

Горной тропой ступая

К собственной смерти,

Как долго я ждал

Возможности разорвать

Низку яшмовых рос! [27]

Накамура Ёсатоки , (1659–1703), один из 47 ронинов.

Аромат цветущих слив

Солнышко несет

В мой просторный кабинет…

Мурамацу Хитэнао (1640–1703), один из 47 ронинов.

То, что ты, потеряв,

Так хотел бы вернуть,

Что и жизни не пожалел бы —

От этого, как ни беги,

Не убежать, не сокрыться.

Мурамацу Таканао (1677–1703), один из 47 ронинов, сын Мурамацу Хитэнао.

Не отрекаюсь от рая.

Но если туда идти —

Так всем заодно.

С Буддой Амида вместе —

Нас сорок восемь! [28]

Оотака Тадао (1672–1703), один из 47 ронинов, поэт, принадлежавший к школе Такараи Кикаку.

В смертный свой путь

Выйду из чайного домика,

Где пил аромат сливы.

Такэбаяси Такэсигэ (1672–1703), один из 47 ронинов.

Три десятка лет прошли точно как во сне.

«Бросить тело, долг исполнить» —

это тоже сон.

Упокоились в могиле матушка с отцом.

Справедливость, благодарность —

грезы, пустота [29].

Маэбара Манэфуса (1664–1703), один из 47 ронинов.

Весны ушедшей

Назад не вернуть,

Проходят годы и месяцы —

Что остается?

Одна седина.

Кандзаки Нориясу (1666–1703), один из 47 ронинов.

Глаз не хватает —

Столько рассыпано звезд

На Млечном Пути.

Каяно Цунэнари (1667–1703), один из 47 ронинов.

Даже если представить,

Что высохли все поля —

В небесном раю

Тысячи злаков

Разве не будут расти?

Ихара Сайкаку (1642–1693), японский писатель, мастер короткой новеллы укиё-дзоси («рассказов о зыбком мире»).

Любуется луной

Над зыбким миром в облаках

Двухлетняя сосна.

Токо (?—1795), буддийский наставник.

От смерти не уйти,

А все предсмертные стихи —

Лишь суетная чушь.

Мотоори Норинага (1730–1801), ученый, филолог, философ. Происходил из купеческой фамилии Одзу, не добился успеха в торговом деле и начал изучать медицину. Под влиянием ученого-конфуцианца Хори Кэйдзана перешел к филологии. Написал комментарии на летопись «Кодзики», «Повесть о принце Гэндзи», антологию стихов «Манъёсю». Много сделал для развития философской школы «кокугаку» («национального учения»).

Сегодня, бренное тело

Отбросив,

Я начинаю

Жизнь

Длиной в тысячу поколений.

Бан Нобутомо (1773–1846), ученый, последователь Мотоори Норинага. Умер в глубокой старости.

Таков обычай —

В смертную годину

О чем-то говорить.

Но можно ли найти слова,

Чтоб сердце высказать?

Кацусика Хокусай (1760–1849), знаменитый художник, работавший в жанре укиё-э (цветной гравюры). Умер своей смертью в преклонном возрасте.

Где в конце концов

Дух бродячий отдохнет?

Там, на летнем поле…

Оота Нампо (1749–1823), поэт, писатель, каллиграф. Сотрудничал с такими художниками, как Кацусика Хокусай, Сакаи Хоицу и другими. Составил сборник комической поэзии «Мандзай кёкасю» — «Тьма поколений безумных песен».

И по сей день,

О делах людских размышляя,

Думаю: нет моих сил,

Умереть бы,

Да поскорее.

* * *

Зажился на свете.

Уж семьдесят пятый год

Как живу дармоедом.

Ну что же, спасибочки вам,

И на этом, Земля и Небо!

Кёкутэй Бакин (1767–1848), первый японский профессиональный писатель, автор романа-эпопеи «Легенда о восьми псах-воинах». Сложил предсмертный стих, будучи тяжело болен, но выздоровел и прожил еще пять лет. Шутил, что теперь этот стих нужно называть «прижизненным», как называют «прижизненными» заранее выстроенные гробницы.

Жить в этом мире

И никому не служить —

Все равно что пытаться

Уцелеть под дождем

Песочному человечку.

Найто Нобуёри (1839–1899), даймё эпохи Эдо, правитель земли Мураками. Известен главным образом как отец Кадзивара Хэйма, защитника провинции Айдзу во время войны Года Дракона, и Микава Нобуоми, казненного сторонниками императора.

Листья-слова

Под осенним дождем

Этого мира,

Не достигая бумаги,

Тают.

Симмон Тацугоро (1800–1875), самурай, пожарный из Эдо. Известен главным образом как соратник последнего сёгуна Токугава Ёсинобу и отец его любимой наложницы.

А я полагаю так:

Лучше всего под сакэ —

Идут сасими [30] из тунца,

Суп из фугу [31]

И пухленькая девчонка.

Маки Ясуоми (1813–1864), самурай, синтоистский священник. Отстаивая идеалы реставрации монархии, участвовал в так называемых «беспорядках у ворот Хамагури» (Киото). Окруженный сёгунскими войсками, покончил с собой.

Месяцы, года

У корней великих гор,

У отвесных скал,

Вместе с духом Ямато

И душа моя жила.

Гэссё (1813–1854), буддийский монах, наставник храма в Киёмидзудэра (Киото), друг Сайго Такамори и сторонник роялистского движения. В 1858 году был приговорен к смерти из-за своих роялистских симпатий и бежал в Сацума, к другу Сайго. Полный сочувствия, Сайго Такамори предложил ему покончить с собой вдвоем, вместе бросившись в море. Двойное самоубийство не удалось: Гэссё погиб, а потерявшего сознание Сайго вынули из воды и откачали.

Ради вас, государь,