Предсмертные стихи самураев - [11]

Угасшему на берегах Цукума,

И я угасну,

Телом и душой.

Симадзу Ёсихиро (1535–1619), — младший брат Симадзу Ёсихисы. В битве при Сэкигахара принял сторону Тоётоми, потому что был унижен одним из генералов Токугава. Когда Исида потерпел поражение, сацумцы Симадзу пробились через окружение и вернулись в свою родную провинцию. Впечатленный такой отвагой, Токугава заключил мир и позволил клану Симадзу сохранить за собой провинцию Сацума. Ёсихиро, передав клан сыну, отошел от дел. Умер от старости.

По весне — цветы,

А по осени — листва,

Мимолетно все.

Вот таков и род людской —

Привратники пустоты.

Курода Ёситака (1546–1604), военачальник эпохи Сражающихся княжеств. Принял христианство, затем отрекся от него по приказу Тоётоми Хидэёси и постригся в буддийские монахи под именем Дзёсуй.

Речи лепестков

В закоулках памяти

Не могу найти.

Ах, оставьте же меня

Заблудившимся в пути.

Токугава Иэясу (1543–1616) — сёгун, основатель династии Токугава, правившей Японией почти 300 лет.

Как сладостно!

Два пробужденья —

А сон один!

Над зыбью этого мира —

Небо рассветное.

Датэ Масамунэ (1567–1636), правитель региона Тохоку, покровитель христианства. Известен как вдохновитель и спонсор посольств в Италию и Испанию.

Луна души,

Не омраченной облаками,

Пролей свой свет

На этот зыбкий мир

И тьму его рассей!

Санада Саэмон Юкимура (1567–1615), полководец эпохи Сражающихся княжеств, в распре между Токугава и Тоётоми-младшим принял сторону Тоётоми и погиб при штурме замка Осака.

Среди этих кантосцев [22],

Хоть миллион собери их —

Одного мужика не найдешь.

Укита Хидэиэ (1573–1655), князь провинций Бидзэн и Мимасака. В битве при Сэкигахара поддержал сторону Тоётоми, был изгнан на остров Хатидзёдзима. Отказался принять помилование от Токугава. Оставаясь в ссылке, пережил всех выдающихся воителей эпохи Сражающихся княжеств.

Глотают слезы

Быстрые воды реки

Куисэгава.

Сливаясь с иной водой,

Исчезает белая пена.

* * *

Подобно телу

Святого бодхисаттвы,

Бесплодно семя

Растущей в этом храме

Сосны вечнозеленой.

Сакаи Тадакацу (1587–1662), также известен как Сануки-но ками — один из приближенных Токугава Иэясу, правитель хана Обама. Известен как человек, оплативший строительство знаменитой пагоды в Никко. Умер от старости.

Встреча со смертью —

Это встреча со смертью.

Встреча со смертью —

Чувство благодарности,

Мысли о господине.

Гэссю Соко (1617–1696), настоятель храма Додзёдзи в Канадзава.

Вдох — выдох, вперед — назад, живем —

умираем…

Стрелы, встречаясь в полете, пронзают

друг друга [23].

Бесцельный полет в пустоте, пустота

без цели —

Таков мой путь, мое возвращенье к истокам.

Хакуин (1685–1768), буддийский монах, наставник дзэн. Родился в семье самурая, в 15 лет принял постриг. Прославился как художник, скульптор, поэт и мастер коанов — дзэнских загадок, ответы на которые обретаются интуитивным озарением, а не интеллектуальным поиском. Самый известный из коанов Хакуина: «Что есть хлопок одной ладонью?»

О юные!

Коль смерти вы боитесь —

Умрите сей же миг.

Ведь умерев

Однажды — вы вдругорядь не умрете.

Яоя О-Сити (1667–1683), дочь зеленщика из Осаки. Попыталась совершить поджог, чтобы увидеться с любимым — послушником храма Икутой Саэмоном. Была приговорена к смерти. Стала героиней многих пьес, песен и рассказов, была упомянута Ихарой Сайкаку в сборнике «Пять женщин, предавшихся любви».

О, печальный мир!

Обрывает с вишни цвет

Ветер по весне.

Мой сегодня день настал,

Белой вишней опаду.

Асано Наганори (1667–1701), князь Ако, известен главным образом как господин 47 ронинов.

Что делать мне с этой весной?

О ней я знаю не больше,

Чем этот вишневый цвет,

Подобно которому я

Сейчас призываю ветер.

Оиси Ёсио (1659–1703), лидер и вдохновитель 47 самураев из Ако, прославившихся местью за Асано Наганори.

До чего хорошо,

Мысли очистив,

Тело отбросив, как ветошь,

Любоваться ясной луной,

В безоблачном небе плывущей.

Оиси Ёсиканэ (1688–1703), старший сын Оиси Ёсио, один из 47 ронинов. Самый юный из мстителей.

В час расставанья,

Прочь отбросив страх,

О часе встречи думаю,

И слово

Я оставляю в память о себе.

Хара Мототоки (1647–1703), один из 47 ронинов.

Мысли о вас, господин,

Приходят одна за другой,

Как слой за слоем ложится

Белый снег на вершине,

Где в соснах гуляет ветер.

Хорибэ Канамару (1627–1703), один из 47 ронинов.

Тает снег.

Расточатся ли так же и думы

После завтрашнего свершенья?

Хорибэ Такэцунэ (1670–1703), один из 47 ронинов.

Нельзя заблудиться, идя

По следу тех, кто ступил

На воинский путь.

Вот почему я не раз

Натягивал лук из катальпы.

Ёсида Канэскэ (1641–1703), один из 47 ронинов. Именно он от имени всех остальных доложил военному коменданту Эдо о свершившемся акте возмездия.

Быстрее всех я спешу

Уйти по горной тропе

Дорогой смерти, которой

Отправились раньше меня

И господин мой, и мать.

Усиода Таканори (1669–1703), один из 47 ронинов.

Тот, кто решил

Не отклоняясь,

Следовать Путем воина,

Без страха должен ступить

На дорогу смерти.

Томиномори Масаёри (1670–1703), один из 47 ронинов.

Отправляясь в путь,

Не могу не вспоминать

Тех, кто прежде нас

Этим же путем пошел.

Думаю о них.

Окано Канэхидэ (1680–1703), один из 47 ронинов.

Этот аромат

От заснеженных полей —

Неужели слива?

Онодэра Хидэкадзу