Предсказанное. Том 1 - [303]

Обезвредив устройства почти без усилий, Клим открыл дверь, прошел в роскошно обставленную гостиную, напоминавшую воплощенные в натуре сказки Шехерезады: ковры, драпировки, изысканная мебель «а-ля шейх», хрусталь, золото, драгоценные камни, сверкание и блеск – и переступил порог не менее роскошной спальни. По сути, это был один огромный альков, по роскоши не уступавший шахскому, но способный вместить целый взвод. И среди этого кисейно-пухового роскошества – подносы с напитками и фруктами, установка эйфоротранса и куча тел: двое молодых людей в чем мать родила и три обнаженные девицы, обалдело уставившиеся на гостя. Для них ночь еще не кончилась, хотя шел уже седьмой час утра по местному времени. «Эскадрон жизни», усмехнулся Мальгин, брезгливо разглядывая игрище. По возможности он старался не применять свое паравидение, хотя мог бы без помех выбрать необходимую информацию из памяти Гзаронваля, но законы этики преступать не хотел.

Марсель, рослый, мускулистый, загорелый, с гривой черных волос, опомнился первым.

– Ба, хирург! – воскликнул он с ехидной улыбкой, освобождаясь от объятий сразу двух красавиц. – Старый знакомый. Давно мы с тобой не виделись.

– К-как он прошел, почему? – заикаясь, проговорил его напарник, низкорослый, плотный, весь покрытый курчавым волосом. – Я же настроил сторожа, сам проверял…

– Это же Мальгин, мастер, он может. – Гзаронваль встал на колени, и в руке у него объявился «василиск». Черный зрачок излучателя глянул Климу в лицо. – Если бы ты знал, как я рад тебя видеть! – продолжал Марсель-Семен. – Наконец-то мы имеем возможность выяснить отношения до конца… до твоего конца. – Он захохотал. – Так как, готов, мастер?

– Мухи против ветра не летают. – Мальгин перевел взгляд, и Гзаронваль с криком выронил пистолет: тот обжег ему ладонь.

– Где Купава? – негромко спросил Клим в наступившей тишине. Глянул на волосатого хозяина, и Джафар с воплем бросил на пол выхваченный из-под подушек «универсал»; ему показалось, что пистолет превратился в тарантула. Девушки, ничего не понимая, переводили взгляд с одного на другого, потом вдруг одновременно завизжали: невидимые руки отвесили им по ощутимому шлепку – и поспешили из спальни.

Гзаронваль бросился к упавшему «универсалу», схватил, направляя дуло в сторону спокойно стоявшего Мальгина, и опять выронил – пистолет превратился в зашипевшую гадюку. Из глаз бывшего спасателя начали улетучиваться последние остатки дурмана, он смотрел теперь на Мальгина с недоверием и ужасом.

– Ты… ты?..

– Где Купава? – повторил вопрос хирург.

Джафар вскочил и с криком нанес ему удар ногой в грудь… и снова завопил, теперь уже от боли, разбив пальцы, словно ударил стену. Упал, трясущимися руками обхватив ногу, потом завыл и на четвереньках выбежал вон.

Гзаронваль-Руцкий сглотнул комок в горле, глаза его стали огромными и пустыми, плескался в них только страх.

– Куп… Ку… пава… она… не знаю… ее в Хаапсалу, Ландсберг приказал, она слишком много… В общем, она у него жила… и все время была там, я приходил. А потом… не знаю… ее там…

– Что?! – От щек Гзаронваля разом отлила кровь. Он попытался отползти, судорожно отталкиваясь руками, с растущим ужасом глядя в страшные глаза Мальгина, и вдруг заскулил:

– Н-не надо… я н-не… н-ничего не делал… Она… с ней ничего… но там ее нет… а должна быть…

Мальгин повернулся и вышел, не оглядываясь, оставив бледного до синевы, дрожащего супермена наедине с его страхом. Никто не пытался его остановить, в том числе и брейкеры, боевики из «Клуба риска», охранявшие своих шефов, одним из которых был Джафар.

Через полчаса, в пятнадцать минут шестого утра по местному времени, Клим отыскал дом Казимира Ландсберга в пригороде Хаапсалу, на берегу залива Хаапсалу, возле знаменитой на весь мир грязелечебницы «Эсты».

Еще выходя из метро, он почувствовал беспокойство, а потом понял, что его ведут. Вероятно, это были «глаза» обоймы наблюдения, выполнявшей распоряжение комиссара безопасности, но они пока не мешали и нейтрализовать их не составляло труда. Труднее было заставить себя сдерживаться, не бежать сломя голову и не ныть: «Купава, отзовись!»

То, что ее нет в квартире Ландсберга, он видел, но что-то останавливало его в оценке этого факта, некий странный запах знакомого образа. Тень Купавы присутствовала здесь и нашептывала молитву спасения. Господи, а дочь-то где?! Мальгин даже остановился, пораженный открытием. Купава должна была быть там, где находилась Дарья. Но… и присутствия дочери он не чувствовал нигде на Земле.

Ландсберг жил в старинном коттедже, стилизованном под древний замок, охраняемом роботами и собаками. Жил один! Хотя в этом громадном поместье спокойно могли жить три-четыре семьи. Отыскать здесь кого-нибудь с помощью обычного осмотра не представлялось возможным, и Мальгин вынужден был выйти в гиперчувственную сферу, сразу подключившись к громадному пространству человеческих страстей, биоэнергетических концентраций живой природы Земли и космоса.

Ни глубоких подвалов, ни сырых, мрачных подземелий, ни лабиринта тайных ходов Клим не обнаружил, но строение, имитирующее башню в готическом стиле, в котором работал и жил Ландсберг, нашел быстро. Собаки – огромные черные ризеншнауцеры пропустили его, будто и не заметили, а киберам с хитроумной лучевой системой защиты пришлось тихо сжечь кристаллические мозги, выдав запороговый нерешаемый алгоритм. Дважды обшарив все помещения трехэтажной башни, вмещавшей зал для гостей, бильярдную, комнату видеоигр, две спальни, столовую и оранжерею, и не найдя никаких следов пребывания Купавы, Мальгин с холодной яростью устремился было к другим строениям замка, но какой-то тихий… не звук и не пси-импульс – слабая тень пси-вызова, живо напомнившая мистический зов, заставила его вдруг вернуться в одну из спален Ландсберга, явно предназначенную для женщины.