Предрассветные призраки пустыни - [73]
Нуры в смятении оглянулся назад, на узкую, извивавшуюся змеей тропинку. Он стоял на ней, перед ним умирал его отец. В ту минуту его обуял страх. Неужели не перейти границу? Хырслан вовремя удрал…
Лихорадочно зашарив по карманам, Нуры достал черный жгутик опиума, отломил кусочек, положил в рот, пожевал, смакуя, проглотил… Страх не отпускал. Сладостные минуты, которые наступают от действия опиума, не приходили. Дурман наркотика был бессилен перед леденящим сердце чувством одиночества. Страх, вселившийся во все поры существа Нуры, сковал рассудок и тело его. Он как бы оцепенел. Теперь Нуры превратился в зверя, в котором остался лишь животный инстинкт самосохранения, выживания.
Вдруг ему померещилась погоня. Эхо раскатов голоса Ашира: «Нуры, назад!» В безотчетном страхе Нуры вскинул свое легкое тело в седло и, яростно хлеща плетью бедного коня, помчался, не разбирая дороги, не видя перед собой ничего. Он остановился, только когда вспомнил, что оставил отца. И опять погнал лошадь к месту, где умирал его отец. Курре еле дышал, его потрескавшиеся губы что-то горячо шептали. Нуры почти не слышал последних слов отца, но после, опомнившись, он восстановит в памяти все, что говорил отец на предсмертном одре.
Когда конь понюхал неожиданно порозовевшее лицо Курре, словно прощаясь с ним, Нуры снова оглянулся назад, на дорогу. Там, вдали, у Копетдага, она была прямой и ровной, пойдешь по ней – придешь домой в родной Конгур. Здесь, где он стоял, – петлистой, кривой… Она уводила вниз, к пыльным и серым зарослям травы и кустарников, туда, туда, за кордон… Не знал тогда Нуры Курреев, что спустя четыре с лишним десятилетия эта кривая дорога еще раз приведет его на родину. Его, бывшего фашистского шпиона по кличке Каракурт, бывшего агента западногерманской и американской разведок. Бывшего человека.
К Чары Назарову Новокшонов вошел неуверенно, бочком. Обычно в кабинете начальника он вел себя чуть развязно, садился без приглашения, закуривал. В этот раз он застыл навытяжку по стойке «смирно». Позади Новокшонова в углу сидел Касьянов, назначенный недавно заместителем начальника отдела.
Новокшонов, заметив на столе знакомую карту, не поверил своим глазам, чуть покачнулся, лоб его покрылся испариной. Это не ускользнуло от острого взгляда Назарова.
– Ваш почерк? – Назаров издали показал карту.
– Нет! Да…
– Нет или да?!
– Нет!
– Вот акт экспертизы, доказывающий, что карта, найденная у басмачей, переснята вашей рукой… Там ваши приписки, заметки. Вы арестованы, Новокшонов. Вот ордер на ваш арест… Отпираться бесполезно. Мы располагаем и еще кое-чем…
Новокшонов рванул грудной карман, достал оттуда беленькие таблетки. Касьянов ловким приемом закрутил ему руки за спину, отобрал яд. Новокшонов сразу обмяк и грохнулся на пол.
Касьянов низко склонился над ним.
– Шкодил – не боялся, – сердито приговаривал Назаров. – А ответ держать – в обморок упал, как институтка… Ишь ты, какое ваше благородие… Такие вот секли и топтали нашего брата и до революции, и в Гражданскую.
Зубы Ивана Касьянова были плотно сжаты, на скулах играли желваки. В ту минуту он был похож на того далекого матроса в бушлате, стоявшего перед напряженно молчащей толпой кочевников и дайхан.
– А мы еще на Ашира Таганова грешили, – не то укоряя Назарова, не то досадуя на себя, выдохнул Иван Касьянов.
Золотая клетка
В Кумушгала, который не назовешь ни городом, ни аулом, каждый знал друг друга в лицо. А богачей в городишке, имевшем большой красочный базар, многолюдный караван-сарай, банк, торговые, ремесленные ряды и одну-единственную улицу, мощенную булыжником, знали и подавно. Упаси Аллах замужней женщине, особенно молодой и красивой, одной появиться на улице: пересудов не оберешься.
Хотя шикарный дом Хырслан-бая с просторным двором, большим фруктовым садом, купленным у одного богатого ювелира, стоял на окраине Кумушгала, вблизи горной реки, Джемал появляться на берегу одна не решалась. На реку она приходила, как на свидание с домом, родными… Там, вдали, за Копетдагом, нависшим своими кряжами над рекой, была ее родина, Конгур, мать, сестра Бостан и брат Ашир. Присаживаясь на корточки, Джемал тоскливо следила за стайками птиц, гулявшими по обледенелому берегу. Они тщетно искали себе корм, их тонкие клювы и слабые лапки не могли пробить плотный, слежавшийся снег… Птицы приподымались на слабых, гнущихся ногах, пытаясь взлететь, но бились лишь крыльями об лед – силы изменяли им. Они взъерошивали перья, чтобы подольше сохранить при себе остатки тепла маленького тельца, и печально взирали на небо, простиравшееся и над теплыми краями, где, наверное, ярко светит солнце и нет треклятого стылого снега, похоронившего под собой их собратьев.
Их участь была подобна участи Джемал, уставшей бороться с жизнью, выбивающейся из сил. Больше всего она жалела лысух, глупеньких и слабых, неподвижно сидевших на снегу. Они выбирали местечко на солнцепеке и замирали от блаженства. Днем под ними чуть подтаивало, а ночью птицы примерзали ко льду и, сколько ни махали, разбивая в кровь крылья, взлететь уже не могли. Так погибали стаи.
Эсенов Р. М.Легион обреченных: Роман. — М.: Мол. гвардия, 1988. — 384 с. — (Стрела).Заключительный роман трилогии о самоотверженной работе чекистов Туркмении. Главный герой — Ашир Таганов, отличившийся в борьбе о басмачеством, о чем повествуется в предыдущих двух книгах — «Предрассветные призраки пустыни» и «Тени «желтого доминиона». В годы Великой Отечественной войны он выполнял особое задание Родины в тылу фашистской Германии. Ему удалось сорвать планы командования вермахта, которое пыталось сформировать из военнопленных среднеазиатских национальностей так называемый Мусульманский легион и бросить его в бой против Советской Армии.© Издательство «Молодая гвардия», 1988 г.
По своей занимательности, романтической остроте и сюжетному построению роман «Слезы Турана» Р. Эсенова, А. Шалашова, пожалуй, нельзя назвать историческим в полном смысле.И все же это крупное и многоплановое художественное произведение имеет прочную историческую основу, достоверность и повествует о годах владычества грозного султана Санджара, о жизни и борьбе туркмен XII века за свою свободу и независимость.
И вновь читатель встречается с героями широко известного романа «Предрассветные призраки пустыни». Каракумы, 30-е годы прошедшего века… Басмаческие банды при поддержке иностранных агентов пытаются привлечь на свою сторону мирное население. Джунаид-хан – один из главарей басмачества – вынужден назначить своего преемника. Чекист Ашир Таганов дает шанс другу детства Нурры уйти от басмачей, и тот делает свой выбор…
Книга воскрешает героические страницы борьбы трудящихся Средней Азии против националистической контрреволюции и иностранных интервентов в годы гражданской войны. Широко используя новые архивные материалы, автор показывает большевиков Закаспия как организаторов и руководителей героической борьбы трудящихся масс. С особым интересом читаются разделы, рассказывающие о подготовке вооруженного восстания, борьбе партизанского отряда Аллаяра Курбанова, в котором плечом к плечу сражались туркмены и русские.
Герой повести в 1941 году служил на советско-германской границе. В момент нападения немецких орд он стоял на посту, а через два часа был тяжело ранен. Пётр Андриянович чудом выжил, героически сражался с фашистами и был участником Парада Победы. Предназначена для широкого круга читателей.
Простыми, искренними словами автор рассказывает о начале службы в армии и событиях вооруженного конфликта 1999 года в Дагестане и Второй Чеченской войны, увиденные глазами молодого офицера-танкиста. Честно, без камуфляжа и упрощений он описывает будни боевой подготовки, марши, быт во временных районах базирования и жестокую правду войны. Содержит нецензурную брань.
Мой отец Сержпинский Николай Сергеевич – участник Великой Отечественной войны, и эта повесть написана по его воспоминаниям. Сам отец не собирался писать мемуары, ему тяжело было вспоминать пережитое. Когда я просил его рассказать о тех событиях, он не всегда соглашался, перед тем как начать свой рассказ, долго курил, лицо у него становилось серьёзным, а в глазах появлялась боль. Чтобы сохранить эту солдатскую историю для потомков, я решил написать всё, что мне известно, в виде повести от первого лица. Это полная версия книги.
Книга журналиста М. В. Кравченко и бывшего армейского политработника Н. И. Балдука посвящена дважды Герою Советского Союза Семену Васильевичу Хохрякову — командиру танкового батальона. Возглавляемые им воины в составе 3-й гвардейской танковой армии освобождали Украину, Польшу от немецких захватчиков, шли на штурм Берлина.
Антивоенный роман современного чешского писателя Карела Конрада «Отбой!» (1934) о судьбах молодежи, попавшей со школьной скамьи на фронты первой мировой войны.
Авторы повествуют о школе мужества, которую прошел в период второй мировой войны 11-й авиационный истребительный полк Войска Польского, скомплектованный в СССР при активной помощи советских летчиков и инженеров. Красно-белые шашечки — опознавательный знак на плоскостях самолетов польских ВВС. Книга посвящена боевым будням полка в трудное для Советского Союза и Польши время — в период тяжелой борьбы с гитлеровской Германией. Авторы рассказывают, как рождалось и крепло братство по оружию между СССР и Польшей, о той громадной помощи, которую оказал Советский Союз Польше в строительстве ее вооруженных сил.
Кто он — палач, убивший декабрьским днем 1981 года народную любимицу, замечательную актрису Зою Федорову? Спустя годы после рокового выстрела полковник Костенко выходит на его след. Палач «вычислен», и, как это часто бывает, правосудие оказалось бессильно. Но не таков Костенко, чтобы оставить преступника безнаказанным…
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.