Предпоследний крестовый поход - [32]

– Хорошо, что все грешники и их земли были сожжены в святом огне. Вот бы до России ехали, или вообще до Америки! – рассуждал Бруно, отхлебывая из пластиковой бутылки остатки технического спирта.

– Наговоришь с похмелья! – смеялись другие сержанты, сидя вокруг костра.

– Не поминай, не гневай бога!

– До Америки пришлось бы плыть на огромных кораблях, пить перетухшую воду и есть одну рыбу. В море у нас выпали бы все зубы.

Остальные с интересом слушали рассказы Бруно, согревая у костра посиневшие пальцы. Перчатки они обменяли на порошки да таблетки у Магистра. Кто-то хотел бодрости, кто-то спокойствия, кто-то смелости. В итоге: спокойные, бодрые, смелые и с обмороженными пальцами.

– Цинга называется! А еще от той воды у нас бы опухли яйца, стали бы размером с футбольные мячи! Вы что, в училищах фотки с голыми девками разглядывали или слушали.

– Эй Бруно. – из машины вылез Ричард. – Кончай свой треп и принеси мне воды.

– Сию минуту, мой господин. – Бруно вскочил и понесся к бачку с водой.

А на утро все двинулись в путь.

Так продолжалось каждый день. Солнце сменялось луной. Офицеры спали в машинах и палатках, младшие чины, рядовые и гражданские, что записались в ряды спасителей святых земле ночевали у самодельных костров на земле. По очереди дежурили, грели пищу, носили воду, вытаскивали завязшие машины, чинили обувь.

Но о тяготах похода знали все с самого начала. Они не первые прокладывают путь по костям и развалинам в святые земли. Здесь прошлось не мало войск при Евгении стойком и папах Иоане и Себастьяне. Сюда совершали вылазки ордены, паломники, бандиты, немцы. Все мелкие поселения людей были уничтожены. Ресурсы отобраны, жители убиты.

До священного атомного огня люди ездили в другие страны как в гости к соседям. Пара передержек и ты на месте. Сейчас все страны и города, превратились в степи. Лишь по перекошенным табличкам, можно было понять, что въезжаешь на другую территорию. Торговые центры, памятники, площади и музеи в маленькие холмы, засыпанные песком и полуразрушенные каркасы зданий. Дороги преграждали не таможенники, а кавалькады брошенных сгнивших автомобилей. Военных и гражданских.

На некоторых мелких трассах, в машинах было чем поживиться. Золотые браслеты и серьги в грудах костей водителя и пассажиров, телефоны, невскрытые пачки чипсов и печенья, бутылки с водкой и виски. Нетронутые аптечки, одежда, не тронутая доджем и временем.

Ричард наткнулся на одну из таких золотых жил. Так они называли крепкие автомобили, в которых было чем поживиться. Золотая жила – машина в которой была непортящаяся еда, телефоны, плееры, деньги, драгоценности, часы.

Черный лексус, присыпанный грязным снегом. Ричард еле открыл дверь. Это точно была золотая жила. В нос ударил такой запах, что Ричард едва сдержал утреннюю кашу с тушенкой в желудке.

На передних сидениях сидело два истлевших тела. Время, холод и жара превратило их в мумий без глаз, носов и ртов. Обрывки одежды вросли в задеревеневшую кожу. На водительском сиденье лежали золотые женские часы, на пассажирском, на коленях лежал пистолет.

Эти люди погибли не от огня, но от его волны. Ее сдержал автомобиль, но не хрупкие человеческие тела. Так же как во всей линии из машин, эти люди спасались бегством.

Ричард отодрал игл от колен пассажира. Курок не двигался, нужно будет попробовать смазать. Ричард подобрал часы, достал из бардачка зажигалку и пачку сигарет, пошарил на полу салона, нашел бумажник. Там было пара сотен евро и всевозможные карты. Под пленкой фотография. Пара с ребенком. Жизнерадостные загорелые мужчина, женщина и мальчишка. Они улыбались с потускневшего снимка.

Ричард оглянулся на заднее сидение. Маленький скелет в детском кресле. Мальчик с фото был на несколько месяцев старше Альберта. Ричард осторожно, чтобы не порвать вынул фотографию и положил в бардачок. Остальное забрал.

Бруно сидел на капоте авто в другом ряду с бутылкой Вильяма Лоусона и шумно рассуждал о возможных причинах смерти всех этих людей.

А впереди было еще много километров таких машин. Золото и деньги магистру, оружие в костер или спрятать в штаны. Остальное себе.

Глава 10. Сделай сам

Королевский двор был одет в траур. Служанки в черных платьях, черные шторы, черная посуда. Папа вошел в душную спальню и ему подали стул.

– Ваше величество. Кардиналу поступил первый звонок. Мы… – папа взял руку Анны в свою. Ладонь была ледяной. Папа взглянул на аппарат. Он гулко шумел, на экране были какие-то цифры и две зеленых полоски.

– Ваше величество… – повторил Хьюго. Королева не отвечала. Голова была повернута в сторону аппарата, глаза закрыты, трубка, торчащая из горла, монотонно, свистела.

– Анна! – Хьюго включил фонарик на телефоне, поднял Анне веко и посвятил. Ничего не изменилось. Анна была мертва. Кислород лишь зря поднимал грудную клетку. Планы рушились на глазах. Ничего нельзя было изменить. Почти ничего. Хьюго достал свой нож из-под балахона, вытер об оделяла и окликнул слуг.

– Ваше святейшество. – служанка в черном фартуке, не поднимая головы вошла в спальню.

– Ее величество больна, а здесь такая пыль. Немедленно вытрите.