Предложение плейбоя - [34]

– У нас еще пять минут перед выездом, – страстно прошептал он. – Обещаю, что не помну твоей прически и не порву платья. Тебе даже не надо будет снимать туфли.

– Вон! – приказала она, И пребольно ударила его пластиковым чемоданчиком.

Она продолжала колотить его всю дорогу, пока они спускались вниз.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Особняк Гаррисонов располагался в престижном районе вблизи гавани, в восточных окрестностях Пойнт-Пайпер. Он был окружен высокой каменной стеной с восьмифутовыми, оборудованными электрической сигнализацией воротами.

Тайлер, однако, не стал сворачивать на круговую, выложенную гравием дорогу, ведущую к украшенному мраморными колоннами дому, а направил автомобиль прямо к крытой шестиместной стоянке вблизи особняка.

Перед ними раздвинулись две огромные двери, и Тайлер поставил свою новую зеленую «хонду» между голубым «БМВ» и красной «маздой». Не успела, Мишель выйти из машины, как двери за ними медленно закрылись.

– Это машина Клео? – спросила она, указывая на серебристо-голубой «астон мартин», припаркованный у противоположной стены. Одна из его дверок была помята и поцарапана.

– Я никогда не ставлю свою тачку рядом с ней. Эта девочка водит машину как лунатик.

– В отличие от своего брата, который катается поразительно аккуратно на своей простенькой машиночке. Возможно, мы подошли к последнему пункту нашего соглашения? – поддразнила она его.

– Совсем нет, – ответил он с совершенно честным выражением. – Просто это новый я, леопард без пятен.

– С ума сойти. Я поражена.

– Очень рад.

– Так мне оставить свои вещи в машине, или мы занесем их к тебе? Для этого надо было прогуляться вдоль садовых террас и роскошного бассейна к переоборудованной под дом яхте, где жил Тайлер.

Его глаза вспыхнули.

– Давай лучше оставим вещи в машине. Я не могу за себя отвечать, если останусь с тобой наедине.

Мишель рассмеялась, несмотря на то, что испытывала те же самые ощущения. Езда в его автомобиле вызвала в ней, по меньшей мере, чувство клаустрофобии, сам воздух в салоне казалось, был насыщен желанием.

Она стояла, смотрела на Тайлера через капот его автомобиля и думала: «Неужели только секс стал причиной, из-за которой он решился меня пригласить? И про пятна леопарда, это что – тоже правда?».

В прежние времена Тайлер любил подшучивать над ней, всегда принимая противоположную точку зрения. Если она утверждала что этот предмет – белый он спорил с ней, доказывая, что он – черный. Если она обвиняла его в мелочности, он отстаивал глубину своих чувств. Именно ей он любил противостоять, особенно в студенческие годы. В течение всех четырех лет учебы он очень часто обдуманно подбирал аргументы специально для нее, явно наслаждаясь словесной перепалкой, которую они могли вести часами. Кевин порой не выдерживал и уходил, оставляя их продолжать спор.

Теперь Мишель понимала, что с помощью тех аргументов она стала разбираться в тончайших оттенках любви и ненависти в человеческих отношениях. В этих спорах они развивали свой интеллект и вместе с тем испытывали определенное раздражение друг против друга. Много раз она хотела использовать в подобных дискуссиях не словесные, а физические аргументы, как в недавнем случае с пластиковым чемоданчиком. Желание стукнуть его как следует, иногда бывало так велико, что ей приходилось непомерно усиливать словесные нападки.

Сейчас она думала о том, нужно ли ей вообще оправдание, чтобы дотронуться до него. Хоть какое-нибудь оправдание.

Может быть, поэтому она согласилась стать очередной подружкой Тайлера? Чтобы, наконец, насытить страсть, которая дремала в ней, неудовлетворенной, все десять лет?

– Тайлер, – проговорила она вслух, все еще поглощенная своими мыслями.

Его красивое лицо мгновенно приобрело настороженное выражение.

– О… Мне почему-то не нравится, как ты это произносишь – «Тайлер».

– Я только что думала…

– Еще хуже, – простонал он.

– Не говори глупостей. Теперь нам нет необходимости больше притворяться, не так ли? Я имею в виду… ведь мы уже не на свадьбе Кевина.

Мишель не была готова к холодной вспышке гнева, которая блеснула в его потемневших голубых глазах.

– Я думал, что вполне ясно дал тебе понять, что больше не притворяюсь. Бог мой, Мишель, я…

– Нет-нет – прервала он его и швырнула все вещи, которые держала в руках на сиденье автомобиля. Затем захлопнула дверцу. – Ты меня неправильно понял. Я не это имела в виду. – Она обогнула автомобиль и приблизилась к Тайлеру, который был великолепен в своем гневе. – Послушай, – начала она снова, выбирая слова как можно тщательнее, – Несмотря на наши промахи и недостатки, мы всегда были честны друг с другом. Я имею в виду то, что ты называл меня дурочкой, а я назвала тебя… О, бог знает как. И мы оба, возможно, были правы. Но не приходило ли тебе в голову, что мои самые резкие откровения были вызваны не только честностью? Ты сказал, что в течение многих лет хотел переспать со мной. Мне только что пришло в голову, что, может быть, я тоже этого хотела. Скорее всего, это желание возникло с самого первого дня нашего знакомства в университете. Я хотела бы вернуться назад, в прошлое… Может быть, для того, чтобы не столько воевать с тобой, сколько заниматься любовью?