Предисловие к жизни - [11]

— Я? Я никак не думаю! — Галя беззаботно тряхнула пышной головкой. — Отец говорит: «Не торопись, еще успеешь». Мне, ребята, никуда не хочется: ни на Челябстрой, ни в Сокольники.

— Эх, была бы такая работа: на Мейерхольда ходить, на танцы… — добродушно засмеялся Костя, любуясь девушкой.

— Правильно, на такую работу я согласна, — вскочила Галя и покрутилась на месте, вздувая юбку. — У меня предложение: пойдемте на «Клопа» к Мейерхольду или на «Разлом» к Вахтангову? Контрамарки обеспечиваю.

— Ребята, сегодня картина «Бухта смерти». Может, попробуем, Галина, достать билеты? — загорелся Костя и запнулся, получив толчок в спину от Лены. — Нет, ребята, беру предложение обратно, поскольку это будет свинство по отношению к нашему герою. Он лежит, томится, а мы будем шляться.

— Борис не обидится. Не обидишься, Боренок?

— Нет, Галя, не обижусь, — сказал Борис и невольно повел погрустневшие глаза на Лену. Все уйдут — и ей уходить.

— Я протестую, Галька, перестань мутить воду! — шумел Костя. — Лучше поговорим о деле, товарищ Терешатова. Пора бросать тебе шалопайничать, иди к нам на завод. Такую милашечку наш завлаб Николай Никандрович с руками оторвет!

И снова Костя сделал испуганное лицо: теперь он не угодил Ване, тот нахмурился.

— Завод! Нужен ей твой вонючий завод! — фыркнул Яшка Макарьев. — Над ней не каплет — и прекрасно. Надоест гулять — народный артист устроит дочку в вуз.

Ребята переглянулись: надо же этому трепачу всюду совать свой носище! Опять началась перепалка.

— Стервец ты, Яшка! — возмутился Борис. — Язык тебе нужно оторвать. Собираешься поступать на завод, а как о нем говоришь?

— Хорохорится — болтает, а не примут — зарыдает, — неожиданно для себя в рифму сказал Ваня.

— Зарыдаю, жди! Молиться на ваш завод буду, как же! Я поглядел, Борис, на твои синяки и шишки, мне расхотелось идти завтра на завод. Не пойдем, Аркадий? Чего доброго, оставишь там буйную головушку или какую-нибудь другую важную часть тела!

— Не сбивай Ару, Яшка! Не сбивай! — закричала Марина. — Не слушай его, Арочка. Завтра поедем с утра, ладно?

— Конечно, поедем, — согласился Аркадий. — Я же тебе дал слово, Марочка.

Аркадий произнес свое заверение так важно, будто оно спасало Марину по крайней мере от смертельных опасностей. Ребята долго хохотали и подшучивали над рыцарем.

4

Да, Пряхин был прав: цех метилового эфира салициловой кислоты не напоминал курорта. Вы с Ваней поухмылялись, припомнив картинки из немецкого учебника, которые вам показывали на химкурсах: «Вот он какой, химический завод! Не завод, а чистенькая лаборатория: человек в халатике сидит и ведет записи, между тем в аппаратах все само собой происходит согласно формулам».

Цех кажется небольшим, даже тесным, потому что весь заставлен диковинного вида аппаратами. Вежливый начальник цеха Дерягин водит вас от аппарата к аппарату и рассказывает что к чему (его выражение), изредка оговариваясь: «Дело немудреное, Полкан справится, особенно при среднем образовании». Голос у него ленивый и равнодушный, и он не выговаривает ни «л», ни «р».

Потом Дерягин приказывает вам несколько дней выходить «для науки» в смену Дрожжина, опытного аппаратчика, потрудившегося в цехе не один год. Большой и сильный Дрожжин принимает вас, словно родственников, и приветливо улыбается во все свое просторное рябоватое лицо. «Смотрите, я начинаю загрузку реакционного аппарата. Делайте за мной», — говорит он вам. Вы делаете за ним, он нахваливает вас за старание и оговаривается с явным уважением: «Процесс и реакции вы понимаете глубже меня, поскольку имеете образование, а у меня его неполных два класса сельской школы».

Через неделю ты и Ваня — два шестнадцатилетних паренька (хотя по вашим справкам, кажется, старше?) — наравне со старым Дрожжиным распоряжаетесь всей химией в пределах цеха. Он-то, верно, управляется один с цехом, а вы пока вдвоем. Но у него же стаж… Кстати, о слове «старый» применительно к Дрожжину. Таково уж свойство вашего собственного незначительного возраста, что он, Дрожжин, да и Пряхин, и Дронов, и особенно седой Нусбаумер кажутся вам старыми.

Итак, вы с Ваней распоряжаетесь… В двух аппаратах — в двух гигантских медных шарах на длинных металлических, похожих на паучьи, ногах — происходит главное: реакция получения метилового эфира. Широченные деревянные чаны, внутри выложенные свинцом, предназначены для отмывки водой готового эфира от серной кислоты. В плоском медном аппарате, схожем по форме с чечевицей несуразно гигантского размера, — черный, как нефть, метиловый эфир перегоняется и становится прозрачным и чистым, точь-в-точь как хорошее подсолнечное масло.

Да, процесс в цехе не особенно сложный, вполне в рамках вашего среднего образования и знаний химии. Собственно, не стоит категорически отвергать сходства с картинкой из учебника; картинка есть картинка, а цех есть цех с его реальностями вроде реальной грязи, реальных запахов, реальных тяжестей и реальных опасностей. И совсем не получается идиллического посиживания.

Реакционные аппараты загружаются вручную, вы научились у Дрожжина делать это так. Вытягиваете из плетеной корзинки здоровенную стеклянную бутыль с чистым метиловым спиртом, осторожно поднимаетесь с ней по ступенькам стремянки, наставляете горло на отверстый зев аппарата и, держа тяжесть на весу, ждете, пока спирт весь не пробулькает в медное брюхо бутыль за бутылью, десять штук.