Предисловие к собранию сочинений Р Говарда - [2]

11 июня 1936 года врач сообщил Роберту, что его мать, болевшая уже больше года, умрет, не приходя в сознание. В тот день он долго сидел за пишущей машинкой "Ундервуд No 5", напевая себе под нос: "Все уходят... все уходит...". Выйдя из дома, он сел в машину и выстрелил себе в голову из пистолета, который незадолго до этого приобрел для защиты от воображаемых "врагов". Около четырех часов пополудни Боб умер...

Роберт Говард оставил после себя гигантское литературное наследие. Он занимался сочинительством всего девять лет, но сколько он успел создать и сколько черновиков было найдено в его бумагах!

2. Тайна успеха

Так почему же Роберт Говард стал столь знаменитым и книги его вот уже более шестидесяти лет переиздаются вновь и вновь, а герои живут на страницах произведений других авторов?

Во многом тут "виновата" социальная среда. В те времена - начало Великой Депрессии - под натиском прогресса растворилась личность, и общество требовало от литературы создания идеальных Героев, сопереживая которым, можно было бы вырваться из тисков повседневности.

Если окинуть взглядом приключенческую и фантастическую литературу той поры, можно безошибочно назвать имена, оказавшие наибольшее влияние на творчество Говарда. В конце двадцатых американцы уже полюбили произведения Э. Р. Берроуза (к тому времени вышло несколько книг и о Марсе, и о Тарзане), Хаггарда и Сальгари, однако не вышел из моды и Джек Лондон, который придумывал приключения, возвеличивающие ту или иную черту характера своего героя. Вот на стыке этих двух направлений и находится творчество Роберта Ирвина Говарда, который, используя приемы короткого лондоновского рассказа и чуть упрощая образ (герои у него в основном стереотипны), перенес действие на фантастический фон, чтобы подвиги героя казались поистине героическими.

Роберт И. Говард стал классиком жанра "героической фэнтези" (сам термин, кстати сказать, появился где-то в середине шестидесятых). Этот жанр был необходим обществу, уже разуверившемуся в Великой Американской Мечте, воспетой Джеком Лондоном и Брегом Гартом, и уставшему от чудесных сказок Берроуза и Кляйна. А приключенческие романы Хаг-гарда, Жюля Верна, Майн Рида (я привожу имена лишь тех, кто хорошо известен нашему читателю) просто-напросто перестали читать - нельзя очаровать человека страной, куда можно за неделю доплыть на пароходе.

И вот на страницах журнала "Сверхъестественные истории", где печатались такие известные авторы фэнтези и научной фантастики, как Г. Ф. Лавкрафт, Лорд Дансени, Кларк Эштон Смит, О. А. Кляйн, Эдмонд Гамильтон и К. Л. Мур, появилась плеяда могучих героев Говарда. В бурном водовороте смешались реальность и вымысел. Даже в произведениях о Конане сквозь тонкую вуаль сказки проглядывают реальные страны, история которых хорошо известна всем. Однако за счет фэнтезийного искажения они приобретают своеобразный загадочный колорит, не уводя в сказку, как Барсум "Марсианской серии" Берроуза, но и не забрасывая своих героев в Индию, куда и так можно съездить без особых хлопот. Впрочем, справедливости ради надо сказать, что в творчестве Говарда встречаются и исторические, и приключенческие рассказы.

Любопытно, что в нашей стране Говард стал популярен по той же самой причине, что и некогда в Америке.

Поначалу фэндом (так называют объединение клубов любителей фантастики) принял произведения Говарда в штыки. Дело в том, что в середине восьмидесятых существовал "самиздат" не только политической и художественной литературы, не вписывающейся в рамки "социалистического реализма", но и "самиздат" детективов и фантастики, каталоги которого насчитывали несколько тысяч названий. В один из последних таких каталогов (составитель В. Климов, 1989 год) было включено несколько произведений о Конане: "Возвращение Конана". "Конан-корсар", "Алая цитадель", "Дорога Королей" и сборник о Конане "Люди черного круга", куда вошли четыре повести Говарда под редакцией Карла Вагнера. Однако все эти переводы были далеки от совершенства, и любители фантастики, в большинстве своем обожавшие Стругацких, сторонились (тут я позволю себе процитировать дословно) "этой низкопробной макулатуры, которую читать может только умственно отсталый". Большая же часть фэнов (любителей фантастики) обходила Говарда стороной, ища в литературных произведениях не полет фантазии, не динамику действия, а социальную сатиру. Например, "военный лагерь Льва Троцкого" из романа Г. Гариссона "Билл герой галактики" приводил фэнов в восторг, и хотя сюжет книги был отнюдь не "антисоветский", она все равно становилась популярной.

Когда грянула Перестройка, читатели быстро насытились политизированной сатирой. Кроме того, на полках появились неизданные ранее романы Жюля Верна, Майн Рида, Буссенара и многих других. Но взлет приключенческой литературы, впрочем, как и политизированной фантастики, оказался очень недолгим.

Если раньше для читателя озеро Чад, например, могло с равным успехом находиться как в Африке, так и в другой галлактике, а на Цейлоне могли происходить любые загадочные события, то с открытием границ наша страна в несколько лет прошла весь период познания мира, на что свободным странам в начале века потребовалось несколько десятилетий. То, что принято теперь называть "книжным кризисом фантастики", на самом деле было всего лишь периодом переориентации.