Предел - [184]

— Жаль, а вроде — эльфы. — На этом его интерес к окружающему иссяк, и он уселся на пирс, ждать попутного ветра и корабля.

Ар Ктэль выяснил, что Владыка Тиалас прибыл утром и сейчас движется горными дорогами через «резные мосты, наслаждаясь видами». Даэрос решил, что наслаждаться у них с братом времени нет. То есть — совершенно.

— Нэрьо, не спорь, сделай вид, что ты лихой наездник. Кстати, о нас с тобой тут уже наслышаны. Задержимся — пристанут с расспросами, а нам надо ссспешить.

Спорить с Даэросом, когда он так убедительно шипел и показывал Айшаку кулак, было бесполезно.

Тишину подгорных коридоров разорвал стук копыт. Нэрнис честно пытался изображать лихого всадника. Даэрос бежал впереди и указывал путь. В районе портовых коридоров Темные так и сновали. На скачущего Айшака все реагировали правильно — прижимались к стенам, благо известие об их приближении летело гулким эхом впереди, обгоняя и предупреждая. Первое время Нэрнис пытался кивать встречным, а потом бросил это занятие. Даэрос и Айшак бежали размашистой рысью, приходилось держаться изо всех сил. Сам Айшак, выведенный специально для горных и подгорных жителей, чувствовал себя в проходах как рыба в воде. Светлый дал себе слово, что сидит на этом чудовище в последний раз. По крайней мере — без седла.

Ближе к полудню Амалирос заглянул в спальню. Элермэ спала, положив на соседнюю подушку его шедевр. Это было очень трогательно. Он едва успел закрыть дверь и усесться в кресло с деланным видом «А мы и не ждали!». Новый секретарь, заменявший пострадавшего на службе Ар Минэля, распахнул двери и объявил:

— Тиалас Аль Анхель Ат Каэледрэ, Озерный Владыка, Милостью Единого Создателя.

Амалирос нарочито медленно встал и пошел навстречу. За Тиаласом стояли многочисленные персоны сопровождения. У всех в руках что-нибудь было. У одного — бочонок. Значит, все-таки салат привезли.

Правители сдержанно поздоровались, почти обнялись. Повелитель Темных не глядя отправил все подарки вместе с сопровождающими в Лазурный зал. Все, кроме бочонка. Стол в его покоях был уже накрыт. Ненавязчиво. Вроде как на одного. Поставить второй кубок, будет на двоих. И он поставил. Свою разоблачительную речь Повелитель Темных уже продумал и теперь растягивал удовольствие, позволяя гостю оглядеться. Тиалас вел себя так естественно, как будто они только недавно расстались. Амалирос и сам ловил себя на мысли, что прошедшие годы куда-то внезапно делись. А вся ситуация напоминает ему их последнюю встречу, которая закончилась изрядной потасовкой. Правда, тогда они сразу же пришли к мирному соглашению, а в этот раз о таком не могло быть и речи.

Светлый восторгался стенами: ходил по кругу, приседал, разглядывал и ахал.

— Амалирос! Что за новый мастер у тебя завелся?

— Ты его знаешь. Даэрос. Даэрос у меня завелся. Разве тебе не посылали Весть?

— Об этом, об этих стенах — нет!

— А я думал, вестницы докладывают тебе обо всех успехах.

— Об успехах всех твоих подданных — живности не напасешься.

— Льстим? — Темный «кружил» возле коварного Светлого, примериваясь, с какой стороны начинать кусать.

— Амалирос, я тебя, конечно, давно не видел. Но если вспомнить молодые годы… Ты обычно так щуришься перед дракой. Я не против того, чтобы размяться. Но с каких это пор гостям даже не наливают предварительно?

— Ах, да! Ты же без того, чтобы упиться в драку не лезешь. Как же я позабыл-то про твою дивную Светлую натуру, которая даже подраться не может по здравым размышлениям?

— Так-так-так! Дай мне испугаться, догадавшись… У тебя есть размышления, которые ты считаешь здравыми? Нет! Твои здравые размышления просто необходимо разбавлять. Зря, зря я не приехал, как и собирался, только после твоего Брачного Обряда.

— Ага! Обряда! Ну, давай выпьем за обряды, и я тебе расскажу, какой ты умный и хитрый Светлый. — Амалирос снял с бочонка верхний обруч, демонстрируя силу пальцев, и не смущаясь, теми же пальцами наложил салат в черную обсидиановую чашу, поставил перед гостем объемистый графин с багрянкой, пополоскал пальцы в воде для омовения и специально стряхнул воду так, чтобы брызги долетели до Тиаласа.

Тиалас Аль Анхель Ат Каэледрэ, в отличие от своего Правящего Собрата, обладал потрясающей выдержкой и спокойствием. Еще он умел не обжаться на хромых лошадей, застоявшихся жеребцов и увечных козлов. Особенно горных. И подгорных тоже. Поэтому он ничего о своей выдержке не сказал. Зачем говорить, когда можно продемонстрировать.

— Как я понимаю, я как раз поспел к очередному заговору? И когда у тебя это регулярное явление произошло? Ты бы хоть график вел что ли, чтобы все знали, когда у тебя скверное настроение. Я правильно понимаю — ты опять попытаешься мне доказать, что я в нем замешан хотя бы краем плаща? Не скучно?

— С тобой — нет, не скучно! И на сей раз можешь не демонстрировать свои белоснежные одежды. Ты увяз по самые острые уши.

— А что, здесь у кого-то есть другие уши? Ну, ладно, заинтересовал и хватит. Рассказывай, какой я тут тебе опять заговор сочинил. В принципе, мне твои новые идеи всегда нравились. Так, когда же все-таки это случилось?