Предательство - [43]

Белла думала, что никогда не испытает большего унижения, чем то, что выпало на ее долю в доме лорда Бингхэма, однако очень скоро она обнаружила, что глубоко ошибалась. Бингхэм по-прежнему оставался весьма популярной фигурой на любом вечере или бале. Совсем иная судьба ожидала мисс Изабеллу Эйнсли. В каждом добропорядочном лондонском доме — как на господской, так и на людской половине — сплетники всех мастей и состояний с жадностью обсуждали разгоревшийся скандал.

Начиная с этого времени, ни досужие визитеры, ни курьезные любовные послания, которые Изабелла так привыкла получать от поклонников и чтение коих доставляло ей невинное развлечение, не появлялись в доме в Хампстеде. Белла не могла даже представить себе всего эффекта печальных событий того вечера. Не желая выходить в свет, первые несколько дней она оставалась в бабушкином доме, чувствуя необходимость спрятаться под защиту его стен. Однако, несмотря на свою добровольную изоляцию, Изабелла и не сомневалась в осведомленности света в том, что произошло и какова роль девушки в приключившихся событиях. Очень скоро Белле предстояло столкнуться с этой осведомленностью.

Твердо отклонив первоначальную идею отправиться в Вилтшир, поскольку вовсе не желала, чтобы кто-нибудь мог сказать, будто она стремится спрятаться от скандала, тем самым подтвердив ходившие повсюду слухи, вдовствующая графиня Харворт решила остаться в Лондоне и выждать, как будут развиваться события. К удивлению Беллы, бабушка с сочувствием отнеслась к всеобщему презрению, постигшему юную леди, однако даже ее влияние не смогло убедить общество изменить свой вердикт. В глазах света мисс Эйнсли нарушила все нормы морали и нравственности. Ее сочли нежелательной компанией достойным молодым леди и доверчивым наследницам, бесстыдной развратницей, грязной и использованной.

Все мысли Беллы невольно были поглощены неотступно преследующими ее днем и ночью воспоминаниями об этом привлекательном, синеглазом мужчине. И как бы отвратительно он с ней ни обошелся, она не могла избавиться от тягостного чувства вины за то, что получила подлинное удовольствие от тех ужасных и одновременно восхитительных вещей, что он с ней проделывал.

Не считая себя побежденной — и никоим образом не отрицая возможности того, что лорд Бингхэм еще поступит с Изабеллой как подобает джентльмену, — графиня убедила Беллу отправиться на светский раут, куда та получила приглашение задолго до разразившегося скандала, — на бал в доме лорда и леди Шофилд в фешенебельном лондонском районе Мейфэр.

Белла испытывала дрожь от одной только мысли о том, что ей предстоит испытать на балу.

— Я не могу пойти на это. Не могу смотреть в глаза всем этим людям.

— Нет, можешь. Ты будешь не одна, Изабелла. Я отправлюсь с тобой, и у тебя хватит духа выстоять, что бы там ни случилось. Если тебя будут замечать на вечерах и светских развлечениях, это поможет заглушить сплетни до тех пор, пока какая-нибудь другая неудачливая юная леди не впадет в немилость и не станет предметом пересуд.

И Белла уступила.

Менее получаса спустя, стоя в переполненном людьми бальном зале, Изабелла с болью сознавала глубину позора своего «падения». Впервые за все то время, что она стала выходить в свет, юная мисс Эйнсли не была окружена восхищенными поклонниками. Те друзья и знакомые, которые не желали вступать в столкновения с влиятельной вдовствующей графиней Харворт, вели себя галантно и вежливо с пожилой дамой, что не мешало им бросать уничтожающие взгляды на Беллу. Ей казалось, что солнце закатилось и жизнь имеет вкус пепла.

Головы поворачивались, и Белла не могла не заметить, как дамы украдкой разглядывают ее и перешептываются, прикрывшись веером. Эти леди и джентльмены казались ей незнакомцами, холодными, непонятными незнакомцами, не одобряющими ее вторжение в их избранный круг и смакующими позорную ситуацию, в которой оказалась несчастная отверженная.

Приняв твердое решение храбро, с гордо поднятой головой встретить презрительные взгляды и испытывая мучительные страдания в душе, Изабелла застыла в бальном зале, в стороне от танцующих пар. Она с горечью наблюдала за ними, чувствуя себя глубоко униженной и прилагая сверхъестественные усилия, чтобы удержать улыбку на лице и избежать злобных, обжигающих взглядов, осознавая в полной мере, в каком затруднительном положении она оказалась. Опасаясь, что ее внучка потеряет тонкие нити контроля и блестевшие в ее глазах слезы поползут по щекам, бабушка ни на шаг от нее не отходила.

Находясь в глубине зала и лично наблюдая выпавшие на долю Беллы унижения, убежденный, что он сам приложил руку к падению прелестной красавицы, нечаянно раскрыв ее инкогнито в доме Ланса, мучимый чудовищным чувством стыда, сэр Роланд Гиббон покинул бал, чтобы повидать своего друга в одном из клубов. Он намеревался призвать его к ответу за то, что отдал прекрасную молодую женщину на съедение волкам, поскольку, по его мнению, именно их идиотское пари стало началом всех выпавших на долю Изабеллы Эйнсли невзгод.

Войдя в тускло освещенный игорный зал закрытого клуба для джентльменов, далеко не страдавшего от недостатка обеспеченных членов, готовых спускать огромные суммы, ставя целые состояния на карту или проигрывая их в кости, Роланд нашел Ланса, только что завершившего неудачную партию в «фараон»