Предатели или жертвы войны: коллаборационизм в Карелии в годы Второй мировой войны 1939-1945 гг. - [62]
Все вышеуказанные факты уклонения от эвакуации относятся, в основном, к лицам финской национальности, проживавшим в Петрозаводске. И этому есть объяснение: во-первых, именно в столице республики проживала наиболее крупная и грамотная часть финской диаспоры; во-вторых, в столице республики находился наиболее мощный аппарат органов безопасности; в-третьих, все аппараты органов безопасности, дислоцировавшиеся западнее Мурманской железной дороги, летом 1941 г. были заняты подготовкой к отражению наступающих финских войск и у них не было времени заниматься данным вопросом.
По данным переписи 1939 г., национальный состав Карельской АССР был представлен следующим образом: население республики — 468 898 человек; русские — 296 529 (63,2 процента); карелы — 108 571 (23,2 процента); вепсы — 9 388 (2 процента); финны — 8 322 (1,8 процента); прочие — 46 088 (9,8 процента)[439]. По материалам Военного архива Финляндии, на 1 июля 1942 г. в общем составе населения, оказавшегося в зоне оккупации, насчитывалось: всего — 85 705 человек, из них: ненациональное население (русские и другие не финно-угорские народы) — 46 700 человек; национальное население (финно-угорское) — 39 005 человек[440]. Из национального населения насчитывалось 583 финна и 269 ингерманландцев, всего — 852 человека[441], что составляло более 10 процентов населения, оказавшегося в зоне оккупации. В процентном отношении количество финнов в составе населения в 1942 г. увеличилось на 8 процентов по сравнению с 1939 г.
Такая же тенденция была характерна и для столицы республики. В Петрозаводске и его пригороде — п. Соломенном, по данным переписи 1939 г., из 74 674 человек населения финнов было 2 212 (2,9 процента). А по одной из переписей, проведенных финскими властями на оккупированной территории Карелии, на 1 июля 1942 г. в Петрозаводске проживало 5 074 человека, из них 303 человека финской национальности (179 финнов и 124 финна-ингерманландца), что составляло 6 процентов всех петрозаводчан[442].
Следует отметить, что ряд лиц финской национальности, уклонявшихся первоначально от эвакуации, бежали из Петрозаводска уже после его оккупации финскими войсками. Так, по архивным данным, 8 октября 1941 г. с территории, занятой противником, на лодке через Онежское озеро в Пудожский район республики (восточный берег Онежского озера) прибыли советские граждане финской национальности Пенти Нуортева, Матвей Нуортева и Урхо-Карл Кортэ. При эвакуации из Петрозаводска близ с. Шелтозеро они были задержаны финскими военными, но после проверки отпущены. Однако по прибытии в Пудожский район все трое были арестованы сотрудниками НКВД, после чего на них были заведены уголовные дела[443].
Сравнивая численность финского населения, оказавшегося на территории оккупированной Карелии в 1941–1944 гг., с данными переписи 1939 г., следует иметь в виду, что летом 1940 г. в Карело-Финскую ССР из г. Мурманска и Мурманской области органами НКВД Мурманской области, по неполным данным, было переселено 7 120 граждан иностранных национальностей (к инонационалам относили тех, чья национальность не входила в состав национальностей СССР). Среди них больше всего было финнов — 4033 человека[444]. Поэтому накануне Великой Отечественной войны финское население Карелии увеличилось и составляло около 12 тыс. человек. Однако все спецпереселенцы в первые же дни военных действий вместе с другими «неблагонадежными элементами» (заключенными, «подучетниками» и др.) были насильственно эвакуированы в тыл страны. В этой связи данное сравнение численности финнов в довоенный и военный период вполне корректно.
Благодаря четкой организации в целом, эвакуация из Карелии в тыловые районы страны прошла успешно в широких масштабах и в сжатые сроки. Всего, по неполным данным, из республики эвакуировалось свыше 530 тыс. человек[445], в том числе и значительная часть финского населения.
Однако открытым остается вопрос о поведении и действиях отдельных представителей финского населения Карелии в начальный период Великой Отечественной войны. Как оценивать их нежелание эвакуироваться в тыл страны? Можно ли считать их поведение проявлением коллаборационизма? Исследуя данную проблему, приходишь к мысли о пассивной форме сопротивления советских граждан финской национальности органам государственной власти в период эвакуации. При этом следует отметить, что это пассивное сопротивление носило стихийный характер. У финского населения были серьезные основания не любить существовавший сталинский режим, многие финны потеряли своих родных и близких в годы «большого террора», вероятно, часть из них совершала эти поступки от отчаяния. Вместе с тем вполне объяснимо то обстоятельство, что у большинства советских граждан было негативное отношение к людям, допускавшим «антисоветские высказывания» и избегавшим эвакуации в тыл страны в то время, когда враг приближался к столице республики. Кроме того, данные поступки подпадали под действия уже существовавших правовых норм, а с учетом начавшейся войны — новых законов и подзаконных актов.
Так, 22 июня 1941 г. был издан Указ Президиума Верховного Совета СССР «О военном положению>. Одновременно в этот же день опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об объявлении в отдельных местностях СССР военного положения», в том числе и на территории Карело-Финской ССР
