Праздники православной церкви - [7]
Широко использовалась также проповедь божественных кар на том свете, вечных мучений в аду для участников народных игрищ. При этом одним из могучих средств борьбы против игр и плясок была исповедь. В исповедных вопросах неизменно упоминаются песни, игры и пляски: «Или плясал еси на пиру? Или на позоры ходил еси?» «Или плясала и песни пела? Или скоморохов слушала и в сладость игры их смотрела?»
Участие в качестве ряженого в святочных играх церковь считала настолько греховным, что требовала от всех, кто носил святочные маски, специального очищения— купания в «святой воде Иордана» — проруби, устраиваемой во время крещенского праздника.
Однако христианской православной церкви не уда лось искоренить народные элементы из праздников, вытравить из них создававшиеся веками народные обряды и обычаи. В любом сколько-нибудь крупном православном празднике под его христианской оболочкой неизменно можно найти многие народные и языческие обычаи и традиции.
Это — букеты вербы, ветки березы, крашеные яйца, нарядная елка, разукрашенные куличи, творожная пасха, венки полевых цветов и т. д., и т. п.
Народ продолжал вопреки официальному запрету церкви устраивать в праздничные дни различные игры, гулянья, хороводы, песни, пляски, ряженья, гадания, катания на лошадях и качелях, продолжал лепить снежных баб, зажигать костры, сжигать чучело —символ зимы и т. д. В праздничные дни народ любил одеваться нарядно, пестро, красиво. Дома и на улице раздавались веселые звуки свирели, дудки, балалайки, гармошки.
Религиозные праздники с их монотонным богослужением, тусклым мерцанием свечей и лампад, бесконечным повторением хором «господи помилуй, господи помилуй, господи помилуй», запахом ладана, конечно, не могли идти ни в какое сравнение с буйным весельем настоящих народных празднеств.
И православные церковники все это отлично пони-Мали, поэтому-то они и включили в свои праздники многие моменты из народных обрядов и обычаев.
Христианство, проникнув на Русь, не сумело ввести в быт народа ни одного своего широко чтимого праздника без того, чтобы не опереться на какой-либо древне-славянский любимый народом праздник, без того, чтобы не ввести в свои праздники элементы старых древнерусских обычаев.
* * *
Рассмотрение православных праздников, большинство из которых отмечается церковью и по сей день, начнем с троицы.
КУЛЬТ ТРОИЦЫ
Обиженный Саваоф
По воззрениям христианской церкви, бог есть основа основ мира. Он творец вселенной, всемогущее существо, создавшее солнце, планеты, землю, жизнь на земле, человека. Бог — всевышняя сила, направляющая существование вселенной, определяющая судьбы человечества. В Евангелии от Иоанна о боге сказано: «Все через него начало быть, и без него ни что не начало быть» (гл. 1, ст. 3). Бог любвеобилен, вездесущ, всемилостив, всесилен. Он послал своего сына на землю для спасения людей. Богом предопределен конец мира. Конец существования человечества.
Раз так, то каждый верующий, каждый человек вправе ожидать, что православная церковь, учредившая множество праздников в честь и в память действия всемогущих сил, посвятит свои главные праздники творцу мира — всемогущему богу-отцу Саваофу. Однако, заглянув в календарь русской православной церкви, мы не найдем в нем ни одного такого праздника.
Вполне закономерно возникает вопрос: почему так получилось? Почему столь незаслуженно обойден бог-отец? Почему не оценены церковью его заслуги?
Внятного ответа на этот вопрос от теологов и богословов всех времен мы не получили. Современные отцы церкви также не могут дать нам ответ на поставленный вопрос.
Мы, атеисты, совсем не сокрушаемся по поводу того, что бог-отец оказался на задворках у православной церкви. Но нам очень важно обратить на это обстоятельство внимание верующих христиан и в ходе рассмотрения сущности христианских праздников попытаться ответить на этот вопрос.
Происхождение догмата о троичности бога
Бог — мифическое, выдуманное существо. И проповедники христианства понимали, что призывами к одной слепой вере в неземное, невидимое существо, без наделения его хотя бы какими-нибудь земными чертами не обойтись. Значительно легче проповедовать бога как царя небесного по аналогии с царем или королем земным. Людям понятнее был также бог как отец, глава божьего семейства по аналогии с отцом — главой любой земной человеческой семьи. Богословам христианства легче было проповедовать православного бога и его семью по аналогии с богами и их семьями других религий.
В каждой семье основу составляют отец, мать, сын или дочь. В каждом деспотическом государстве во главе-стояли царские семьи — из царя, царицы и сына — наследника престола. По образцу этих земных троиц создавались, почти во всех древних религиях, троицы фантастического, религиозного мира.
В Древней Индии существовала божественная троица в составе бога-отца Савитри (небесное солнечное существо), сына божьего Агни и бога-духа святого, Ваю. При этом матерью сына божьего была Майя, а земным отцом — плотник Твасти.
Вавилонская троица состояла из богов: Ану—бог неба, Эа — бог воды и Бэл (Бао, Ваал)—бог всего остального мира.
Монография посвящена истории высших учебных заведений Русской Православной Церкви – Санкт-Петербургской, Московской, Киевской и Казанской духовных академий – в один из важных и сложных периодов их развития, во второй половине XIX в. В работе исследованы организационное устройство духовных академий, их отношения с высшей и епархиальной церковной властью; состав, положение и деятельность профессорско-преподавательских и студенческих корпораций; основные направления деятельности духовных академий. Особое внимание уделено анализу учебной и научной деятельности академий, проблем, возникающих в этой деятельности, и попыток их решения.
Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой – некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывали не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)
Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.