Праздники православной церкви - [24]
Согласно евангелиям от Матфея, Марка и Луки, проповедническая деятельность Иисуса Христа, его по-учения и чудеса продолжались около одного года, по евангелию от Иоанна, — около трех лет. Закончилась эта деятельность, как и вся мифическая жизнь Иисуса, кровавой трагедией на Голгофе.
В Евангелии от Матфея рассказывается, что однажды Иисус с учениками направился в Иерусалим и. приблизившись к городу, остановился у горы Елеон-ской. Здесь Иисус дал распоряжение двум ученикам: «Пойдите в селение, которое прямо перед вами; и тотчас найдете ослицу привязанную и молодого осла с нею; отвязав, приведите ко мне...» Ученики пошли и поступили так, как повелел им Иисус. Привели ослицу и молодого осла и «положили на них одежды свои, и сел он поверх их» (гл. 21, ст. 7). (Это на двух-то ослов сразу!) Множество же народа постилали свои одежды на дороге, а другие резали ветви с деревьев и тоже по стилали на дороге. Народ же, предшествовавший и сопровождавший, восклицал: «Осанна сыну Давидову!» И когда вошел он в Иерусалим, весь город пришел в движение и говорил, кто это. Народ же говорил: «...сей есть Иисус, пророк из Назарета галилейского» (Матф., гл. 21, ст. 11). И дальше Евангелие от Матфея рассказывает, как Иисус вошел в храм божий и выгнал всех продающих и покупающих в храме и опрокинул столы меновщиков и скамьи продающих, сказав: «Дом мой .домом молитвы наречете^, а вы сделали его вертепом разбойников» (Матф., гл. 21, ст. 13). Затем он сотворил чудо, исцелив обступивших его в храме и возле храма слепых и хромых. После этого Иисус вышел из города и направился в Вифанию, где и провел ночь.
Рассказы других евангелистов на ту же тему и на этот раз противоречат Евангелию от Матфея. Так, в Евангелии от Марка Иисус посылает учеников не за двумя, а за одним ослом. На нем он и въезжает в город. Народ не именует его сыном Давидовым, и никто не спрашивает, кто это. Из храма Иисус торговцев не изгоняет, а, осмотрев все, возвращается с учениками в Вифанию.
В Евангелии от Луки Иисус тоже въезжает на одном осле, но приветствуют его при въезде только ученики, а не народ.
По четвертому евангелию — от Иоанна, Иисус никого не посылает за ослом, а сам его находит, усаживается на него и въезжает в город.
Помимо того что евангельские рассказы о въезде Иисуса Христа в Иерусалим и о первом дне, проведен-ном в этом городе, противоречат друг другу, помимо явных нелепостей, содержащихся в них (ну разве не нелепость езда верхом сразу на двух ослах!), в этих рассказах много еще и исторических несуразностей.
Так, например, исторически неправдоподобна сцена изгнания торговцев из храма.
Дело в том, что в Иерусалимском храме никакой торговли или мены никогда не производили. Все эти операции совершались на базарной площади. А если бы Иисус по какому-либо поводу и устроил «погром» в храме, подобный описанному в евангелиях, его немедленно удалили бы оттуда жрецы с помощью храмовых служителей и стражи.
Научно доказано, что материалом для всех этих евангельских рассказов послужили сказания Ветхого завета. Мы не будем приводить здесь тексты Ветхого завета, а отметим только, что противоречия евангельских мифов явились здесь результатом разноречивых представлений иудеев о характере мессии-спасителя.
Как мы уже говорили, часть населения Палестины, и прежде всего представители богатых еврейских слоев, рисовала себе мессию как грозного воителя, который силой оружия возродит былую славу иудейского царства. Другая часть, и прежде всего еврейская беднота, представляла мессию как мирного царя. И для нее въезд мессии в Иерусалим на мирном животном — осле, а не на боевом коне был вполне логичен и закономерен.
Восприняв эти идеи, раннее христианство по-своему переработало их. По раннехристианским представлениям, мессия должен был явиться на землю дважды. Первый раз мирным мессией, и поэтому он въедет в Иерусалим на мирном животном — осле. Во второй раз он появится в облаках в виде грозного воителя для сражения с сатаной и его полчищами, победив которые он свершит страшный суд над грешниками и установит царство божие на земле для праведников.
Таким образом, евангельские рассказы о торжествен-ном въезде Христа в Иерусалим отражали раннехристианские представления о мессии и «доказывали», что именно на Иисусе Христе исполнились ветхозаветные пророчества о приходе спасителя.
Таково содержание и смысл евангельских мифов о «входе господнем в Иерусалим». Как же возник праздник, посвященный этому «событию»?
Древние евреи ежегодно справляли осенний праздник «кущей-шалашей». Праздник этот занимал в быту верующих видное место, продолжался он семь дней и заканчивался вербным днем. В этот день в синагогу приносили пучки пальмовых ветвей, и верующие хлестали ими по полу до тех пор, пока не отпадали все листья. Все это было пережитками еще более древних магических обрядов, которые должны были обеспечить передачу земле силы, присущей растительным духам плодородия.
У многих народов считалось также, что верба, растущая в сырых местах, у воды, имеет магическую способность обеспечивать поля и сады влагой.
Монография посвящена истории высших учебных заведений Русской Православной Церкви – Санкт-Петербургской, Московской, Киевской и Казанской духовных академий – в один из важных и сложных периодов их развития, во второй половине XIX в. В работе исследованы организационное устройство духовных академий, их отношения с высшей и епархиальной церковной властью; состав, положение и деятельность профессорско-преподавательских и студенческих корпораций; основные направления деятельности духовных академий. Особое внимание уделено анализу учебной и научной деятельности академий, проблем, возникающих в этой деятельности, и попыток их решения.
Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой – некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывали не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)
Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.