Праздник поворота рек - [4]

Пассажир с пустой бутылкой извинялся по-японски перед облитыми соседями и предлагал им огромный носовой платок с драконами, которых страшно было поднести к носу. На лицо Кости возвратилось нормальное выражение.

Затем зашумели динамики. Мы приготовились к обычной информации о высоте и скорости полета, но вместо этого услышали отчетливое чавканье. Оно звучало минуты две, после чего чавкающий сказал:

— Говорит командир экипажа Ситтичай Вонгсават! Приветствую вас на борту самолета нашей прекрасной авиакомпании! Извините, — тут он чем-то побулькал, видимо, запивая еду. — Сейчас вам тоже будут предложены прохладительные напитки с легкой закуской! Желаю приятных полета и аппетита!

И действительно, не более чем через минуту по проходу рысью побежали стюардессы в национальных тайских костюмах. Они раздавали пассажирам пластиковые коробочки с едой.

— А летчики уже завтракают, — заключил Костя. — Как у них здесь все странно!

Тут одна из стюардесс передала и нам два комплекта еды.

— Постарайтесь съесть все быстро, — посоветовала она.

— Почему? — удивился Костя.

— До конца полета пятнадцать минут!

Мы озадаченно переглянулись. Однако, поняв, что времени, действительно, не остается, мы вскрыли коробки и стали лихорадочно поглощать их содержимое, не понимая, что мы, собственно, едим.

А под самолетом уже плыли джунгли. Они забирались на холмы и сползали в ущелья, раскатывались вширь и убегали вдаль. Сверху лес напоминал затянутый зеленой ряской, гигантский пруд. Над ним, как стрекозы, порхали яркие тропические птицы.

Тут опять зашумели динамики.

— Господа, — донеслось из них, — это снова я, Ситтичай Вонгсават. Будьте любезны, придержите, пожалуйста, вашу еду. Сейчас будем разворачиваться!

В следующий миг самолет, действительно, наклонился, делая поворот, и мы смогли полюбоваться на джунгли, не отрываясь от завтрака. Правда, коробки с едой нам приходилось придерживать локтями.

— Джунгли? — Костя поглядел в иллюминатор одним глазом. — Жидковатые они какие-то.

Он, конечно, ожидал непроходимые заросли колониальных времен. Он надеялся на нетронутые леса, где не ступала ничья, по крайней мере, ничья человеческая нога. Он желал тайн и загадок. Но колониальная эпоха давно прошла. Заросли стали проходимыми. Тайны были открыты, загадки разгаданы, и леса с той поры трогали все, кому не лень. Даже отсюда, с высоты, было видно множество бегущих через лес тропинок.

— Опоздали мы. — Оторвавшись на миг от завтрака, Костя покачал головой.

— Разве? — Я посмотрел на часы. — Летим точно по расписанию.

— Я не о том. Лет сто назад надо было прилетать. А теперь тут что делать? Теперь тут делать нечего!

Посмотрев в глаза моего друга, я увидел большую печаль по ушедшим временам.

Вдруг джунгли ухнули вниз, и вспыхнуло солнце. Самолет накренился на другой бок, и мы увидели небольшую деревню. Через несколько минут ее сменила деревня побольше. Затем потянулись сплошные населенные пункты. Самолет потихоньку снижался. Пассажиры, осыпая себя и пол крошками, торопливо доедали завтрак. По салону снова прокатилась сумка. Вслед за ней побежали стюардессы. Не обращая внимания на протесты, они собирали только что розданные коробки с завтраком.

— Но я еще не все съесть! — возмущался немец, тряся красными, толстыми щеками. — Вы разве не видеть? Тут оставаться дер пирожок!

— Во время посадки есть категорически запрещено, — стюардесса вырвала из его рук коробку. — Однажды в момент приземления таким пирожком покалечило нескольких человек и повредило двигатель!

— Дас ист безобразий! — Немец сердито стряхнул крошки с подбородка. — Почему у вас количество еды не совпадать с количеством полета? Я есть жаловаться!

Впрочем, он быстро забыл о своей угрозе, потому что в следующий миг самолет клюнул носом и понесся вниз. При этом, судя по звукам в динамиках, пилот продолжал доедать завтрак.

— Господи! — еле слышно прошептал Костя. — Почему он ест в такой момент! Мы же разобьемся!

Судя по всему, остальных пассажиров эта ненормальная ситуация тоже тревожила. Особенно привлекал внимание прилипший к иллюминатору канадец, ушанка которого, как мне показалось, даже несколько выцвела от испуга.

Дома за иллюминаторами нарастали так быстро, словно их накачивали мощным насосом. Я уже легко мог различить номера на зданиях, но тут самолет выровнялся и через секунду покатил по земле.

Когда он остановился, в салоне наступила абсолютная тишина. Впрочем, спустя пару минут, ее нарушил знакомый голос.

— Это снова я, Ситтичай Вонгсават. Надеюсь, вам понравился полет! Я и наша авиакомпания, мы вместе благодарим вас и желаем всего хорошего! — на прощание он икнул и отключился.

Повернувшись к другу, я вздрогнул от неожиданности. Этот рейс преобразил его почти до неузнаваемости.

— Никогда я не буду прежним, — пробормотал Костя, вытирая платком изменившееся лицо, — и никогда больше не полечу с этим обжорой!

Однако постепенно жизнь брала свое, а пассажиры брали сумки и неуверенным шагом направлялись к выходу. Мой друг тоже понемногу успокаивался, приобретая свой не самый идеальный, но вполне терпимый облик. Вслед за остальными пассажирами мы потихоньку выбрели на поле.