Праздник Гриму - [10]

— Он был, Мики, — твердо сказал Грим. Он никогда не встречался с мужчиной, но Марк должен был быть очень хорошим мужчиной для этих троих, потому что они его очень любили.

— Мы не хотим другого папу, — продолжила она. — Папа был папочкой. Ты не папа, ты — Грим.

Горло Грима сжалось от волнения, и мужчина обнаружил, что не может говорить. А этот маленький человечек смотрит и ждёт. Грим кивнул.

— Мы больше не хотим называть тебя Гримом.

Глаза Грима расширились от удивления.

— Папа был папой, — снова сказала Мики. — Его мы звали так. А тебя хотим называть «манно».

Две пары глаз с надеждой смотрели на Грима, ожидая его ответа.

— Можем ли мы? — спросила она осторожно, и её маленькие глазки были полны надежды.

Грим даже не пытался остановить слёзы, которые наполнили его глаза. Эти два драгоценных существа хотели называть его манно…

— Да, малышки, — раздался его голос, Грим подхватил девочек на руки, прижимая к себе. — Для меня было бы честью, если бы вы называли меня манно.

— Тогда это для тебя, манно, — сказала Мики, её личико сияло. — От меня и Карли.

— Это?

Посадив по одной на каждую коленку и обернув вокруг руку, защищая девочек от падения, Грим взял пакет из рук Мики.

— Мы сделали это для тебя, — гордо сказала она.

— Не мы, Мики! — выдохнула Карли. — Падме помогла, и ещё Даган и Гаан.

— Ну да, но…

— Девочки, достаточно, пусть Грим откроет, — Лиза мягко останавливала спор, пока он не обострился.

Грим аккуратно развернул подарок, не зная, чего ожидать. Из-за количества используемой ленты, было очевидно, что девочки сами обернули подарок. Глядя на Лизу, Грим увидел, что она тоже понятия не имела, что это такое.

Лежащее внутри бумаги было тем, что заставило сердце Грима замереть.

— Тебе нравится это, манно? — спросила Мики, сама вынимая содержимое. — Это наши отпечатки пальцев. Смотри, — она приложила большой палец руки к одному. — Падме попросила нас положить большие пальцы в глину, затем отнесла её к Гаану и Дагану, и они отлили наши отпечатки пальцев в стекле. Видишь, у Карли — зелёный, а мой…

— Синий, — закончил за неё Грим, и Мики просияла: он помнил её любимый цвет.

— Да, потом Падме сплела ожерелье и вплела их туда, она объяснила, что так, мы всегда будем с тобой, независимо от того, куда ты пойдёшь. Падме сказала, что когда наша сестричка родится, мы сможем добавить и её отпечаток.

Грим перевёл взгляд от подарка в руке своей дочери на ожерелья, которые они всегда носили. Лиза говорила ему раньше, что странный металл, который висел на их шеях, был отпечатком пальца руки Марка, сделанным до его смерти, поэтому он всегда будет с ними. Теперь они хотят подарить ему часть себя. Что-то ещё, кроме того, чтобы называть его манно, что-то, что позволит им всегда быть вместе. Самец никогда не был так благословлён.

— Позволь мне помочь тебе, — тихо сказала Лиза.

Она взяла ожерелье и обогнула диван. Скользнув над его головой, Лиза отрегулировала длину, как он того хотел. Ожерелье отлично смотрелось в вырезе его рубашки, и оно было доступно взору каждого.

Обняв девочек, Грим притянул их к себе.

— Спасибо, Мики. Спасибо, Карли, — сказал Грим, целуя каждую из девочек в лоб. — Я буду всегда хранить его.

— Ты лучший, манно! — с весельем и гордостью девочки глядели на свой дар, который лежал на массивной груди; каждый отпечаток сверкал в раннем утреннем свете.

— Сир, первая трапеза, — объявил Монфор, стоя у дверей.

— Да! — девочки быстро поцеловали Грима, затем спрыгнули с его колен и кинулись к Монфору, рассказать обо всех своих подарках.

Поднимаясь, Грим кивнул Монфору и повернулся, обнаружив Лизу рядом с ним. Наклонился и сердечно поцеловал её.

— Спасибо, моя Лиза, — пробормотал он ей в губы. — За свой праздник. За всё, чем ты меня благословила, но особенно за любовь ко мне.

— И так будет всегда, Грим.

И после ещё одного поцелуя они повернулись и присоединились к своим девочкам.