Правый поворот запрещён - [45]

"Привет, Чеслав. Тут такое дело: мне нужно к вам перебросить своих хлопцев. У вас там где-то между Перемышлем и Жешувом катаются на "восьмерке" два наших рецидивиста, поехали к вам по липовому приглашению. Не дураки, поляков не трогают, грабят своих соплеменников-туристов. Поможешь?"

"Рад бы, Вадим, но не могу, не имею права. Ты ведь знаешь, какая теперь ситуация. Все, что было - похоронено", - сказал Ендрых, радуясь, что не видит в этот момент перед собой глаз Проценко.

"Что ж, нет так нет. Думаешь, они ограничатся соотечественниками? Залепят вам несколько грабежей, или не дай Бог, убийство, закукарекаете. Будь здоров", - Проценко повесил трубку...

И вот сейчас подперло Ендрыха, пересилив чувство неловкости, вынужден был позвонить Проценко:

"Ты конечно, Вадим, можешь послать меня. И будешь прав. Но мне нужно ехать к тебе. Дело важное", - сказал Ендрых.

"Я поговорю с начальством. Позвони завтра в это время", - суховато ответил Проценко...

Назавтра майор Ендрых снова позвонил:

"Ну что, Вадим?"

"Уговорил. Приезжай".

"Спасибо. Завтра в девять, в начале десятого подъеду прямо к тебе в управление", - сказал Ендрых, понимая, что никто его встречать, как прежде на границе не будет. И в гостиницу ведомственную не определят, в лучшем случае заночует в "Интуристе", отвалив за номер приличную сумму. И веселого застолья у Джумы Агрбы не устроят...

Вот о чем думал майор Чеслав Ендрых, сидя за рулем "фиата" и приближаясь к переходу на польско-советской границе. Не хотелось ему в эту командировку, потому что вез он в пустой машине невидимого пассажира: чувство неловкости и утраты...

- Сколько же мы не виделись? - спросил Проценко, разглядывая Ендрыха.

- Наверное, лет пять... Летит жизнь.

- Знать бы куда, - вздохнул Проценко, обходя свой письменный стол.

- Тоже верно. Я через два года уже на пенсию. Если раньше не выгонят, - Ендрых щелкнул зажигалкой.

- За что же тебя выгонять? Ты же профессионал.

- Я ведь из "бывших", а новая власть предпочитает чистопородных.

- Ты надолго?

- Завтра уеду.

- Где остановился?

- Наши, из здешнего консульского Агентства, заказали номер в "Интуристе".

- Понятно, - усмехнулся Проценко.

- Как Джума? Еще работает у тебя?

- А куда денется? Сейчас позову, если он на месте, повидаетесь, Проценко ухватился за вопрос Ендрыха об Агрбе, ему не столько хотелось, чтоб они повидались, сколько нужен был Джума-свидетель (на всякий случай) просьбы, которую изложит Ендрых, ведь кто знает, с чем прикатил, если уж решился при нынешних обстоятельствах; кроме того, Джума, вездесущий, натасканный, много чего держал в своей сыщицкой памяти, с чем он, Проценко, с высоты своего начальственного положения просто не сталкивался. Так что при разговоре с Ендрыхом Агрба мог стать и советчиком.

Джума оказался на месте. Через десять минут был в кабинете Проценко.

- Вот это гость! - воскликнул Агрба, обнимаясь с Ендрыхом, и тут же через плечо уловил предупреждающе-неодобрительное шевеление бровей Проценко.

- Какими судьбами? - отстраняясь, спросил Агрба.

- Судьба у нас с тобой одна, Джума, - Ендрых уселся и опять закурил. - Ловить.

- Кого на этот раз?

- Сейчас расскажу. Одна бабка из Братковичей купила на вокзале в Жешуве с рук какого-то парня золотое колечко с бриллиантиком. Подарок для своей внучки. Потом некая дама из Миельца, гостившая в Жешуве у сестры, тоже отоварилась таким колечком на Жешувском вокзале у частного таксиста. А некий пан из Свидника, будучи в командировке в Перемышле, обзавелся подобным подарком для своей благоверной. И опять - на вокзале у частного таксиста, машина с Жешувскими номерами. Затем география меняется, остается только место покупок, вокзалы, привокзальные площади и такси с Жешувскими номерами - Пабианцы под Лодзью, Сиерпц, Квидзин, это поближе к Мальборку, к Балтийскому побережью, наконец, Собещев под Гданьском и Сопот. Как всякий нормальный обыватель, каждый из этих покупателей в разное время обратился к ювелирам, чтоб узнать, удачна ли покупка: переплатил или наоборот - взял подешевке. Во всех случаях оказалось, что в золотые кольца вставлены не бриллианты, а феониты, искусственные камешки. И посыпались заявления в полицию. Продолжалось все это полтора года, количество жалоб обрело некий качественный признак, мы поняли, что тут не случайность, а система: места, где продавались кольца во всех случаях одни и те же вокзалы, привокзальные площади, тут проще проворачивать махинацию: скопление людей, спешка, суета. И еще: почти в каждом случае продавец водитель такси с Жешувскими номерами.

- Ты приехал, чтоб нам это рассказать? - засмеялся Проценко.

- Это имеет отношение и к вам, - сказал Ендрых. - Проследи маршрут продвижения колец: от польско-советской границы, то есть Перемышля, к Балтийскому побережью. А не наоборот. Мы выстроили график по датам покупок. Сперва Перемышль, потом Жешув, дальше Лодзь, Мальброк и - вверх к Балтике.

- Ну и что это значит? - спросил с сомнением Проценко. Очень уж не хотелось ему, чтоб это дело оказалось по обе стороны границы.

- Кольца идут от вас: на каждом фирменная бирка с пломбочкой, а на бирке указаны не только названия изделия, вес, проба, но и место, где оно изготовлено. Бакинская фабрика ювелирных изделий. А с Азербайджаном, как тебе известно, мы не граничим. Значит партии товара доставляются из Баку, скапливаются где-то здесь у вас, а потом перебрасываются к нам, либо изготавливаются непосредственно у вас. Чтоб ты, Вадим не мучился сомнениями, обрадую: мы, хотя и не сразу, но нашли эту Жешувскую машину и ее водителя. Знал он немного, он ведь всего лишь продавец, "разгонял" кольца по стране, и убеждал нас, что это добро поступает отсюда, от вас. Оказалось, он сбывал не только эти кольца, но и обычные обручальные золотые. При обыске нашли у него целую связку на проволочке, тридцать четыре штуки. Остаток. Тоже с бакинскими номерами, 583 проба. Наш эксперт проверял и ляписом, и какими-то кислотами. Подтвердил - золото.