Правовое регулирование рынка ценных бумаг. Учебное пособие - [154]

В XX веке на первый план выходит тенденция отстранения акционеров (участников) от управления текущей деятельностью обществ. Хозяйственными обществами начинают руководить профессиональные менеджеры, не владеющие акциями возглавляемых ими предприятий. Разумеется, ситуация, когда компанией управляет стороннее лицо, не могла не привести к внутренним противоречиям между участниками корпоративных отношений, а также к злоупотреблениям со стороны наемных менеджеров компании. Подобные злоупотребления часто сопровождались махинациями и на фондовом рынке: топ-менеджеры пытались завысить стоимость ценных бумаг, искажая данные отчетности. Указанные обстоятельства подтолкнули к дальнейшему развитию института ответственности. Однако, в отличие от предшествующих периодов, акцент был сделан на ответственности лиц, управляющих компанией и, следовательно, имеющих возможность распоряжаться ее имуществом. В регламентации деятельности управляющих особенно преуспела правовая система Соединенных Штатов Америки. Отдельные положения, касающиеся статуса управляющих, их ответственности за свои деяния, были заимствованы другими государствами, в том числе и Россией[1110].

Казалось бы, американские корпорации надежно защищены от злоупотреблений со стороны недобросовестных управляющих. Однако, как выяснилось, это представление было всего лишь корпоративным мифом, который подтвердили многие акционерные скандалы, в частности, с энергетической компанией Enron. Еще сильнее ситуация обострилась с началом мирового финансового кризиса 2008 года, поэтому вопрос о различных гранях ответственности управляющих хозяйственными обществами (прежде всего, акционерными) снова приобрел актуальность и общественный резонанс.

Необходимо рассмотреть некоторые теоретические основы института ответственности. В специальной литературе укрепилась позиция обозначения двух аспектов социальной ответственности [1111]:

1. Позитивная ответственность заключается в осознании человеком своего долга, обязанностей по отношению к иным индивидуумам, обществу и государству. Здесь молено наблюдать инициативное осуществление индивидуумом своих обязанностей, включая и те из них, которые получили юридическую регламентацию.

2. Негативная (ретроспективная) ответственность, обусловленная уклонением от исполнения обязанностей, нарушением прав других лиц, которая представляет собой их реакцию, а также реакцию общества и государства на нарушение. В данном случае происходит неблагоприятное воздействие на нарушителя, его имущественную, а также личную сторону жизни.

Наибольшее распространение получила позиция, согласно которой, неотъемлемым свойством юридической ответственности выступает именно ретроспективность. В частности, И. А. Ребане отмечал, что юридическая ответственность непременно ретроспективна и представляет собой ответственность за правонарушение, что проявляется в отрицательной государственной реакции на совершение правонарушения, характеризующейся осуждением как самого правонарушения, так и его субъекта[1112].

Исследуя рассматриваемую точку зрения, С. Н. Братусь добавлял, что юридическая ответственность служит делу воспитания и исправления правонарушителей, а также необходима для специального и общего предупреждения правонарушений[1113].

Следует особо отметить, что существует две основные концепции юридической ответственности:

1) обязанность претерпеть неблагоприятные личные или имущественные последствия правонарушения или просто обязанность отвечать перед государством за совершение правонарушения;

2) осуждающая, отрицательная реакция государства на правонарушение, которая выражается в применении к правонарушителю особых мер принуждения – наказаний, взысканий или мер имущественной ответственности[1114].

Прежде всего, в этом качестве выступает государственное принуждение. Однако по вопросу о сущности государственного принуждения в специальной литературе единодушие отсутствует. Одни исследователи (И. С. Самощенко, О. Э. Лейст) применяют широкий подход к пониманию данной категории, полагая, что к государственному принуждению относятся меры контроля и надзора за соблюдением правовых норм, изучение обстоятельств деяний, в которых имеются признаки неправомерности[1115].

С подобным подходом вряд ли можно согласиться, ведь в данном случае происходит смешение исполнения возложенных на государственно-властные органы обязанностей, являющихся прямым следствием их статуса, и непосредственно государственного принуждения, поэтому другой подход к пониманию сути данной категории кажется более предпочтительным. С этой позиции государственное принуждение следует понимать как воздействие на нарушителя, основываясь на решении уполномоченного органа. При этом «принуждение в виде физического давления может оказываться на личную, неимущественную сферу нарушителя или на его имущественную сферу»[1116].

Следующим признаком юридической ответственности является то, что правонарушитель подвергается дополнительным неблагоприятным последствиям. При этом следует помнить о недопустимости позиции смешивания государственного принуждения с неблагоприятными последствиями для нарушителя. И. С. Самощенко высказывал мнение о том, что сам факт применения государственного принуждения или исполнение обязанности под принуждением, помимо воли, – это, несомненно, лишение для нарушителя, то есть неблагоприятное последствие его противоправного поведения