Православный календарь - [14]

Гнев Божий вскоре покарал самого Ирода: его постигла лютая болезнь, и он умер, заживо съеденный червями. Перед смертью нечестивый царь довершил меру своих злодеяний: убил первосвященников и книжников иудейских, родного брата, сестру и ее мужа, свою жену Мариамну и трех сыновей, а также семьдесят мудрейших мужей, членов Синедриона.

Тропарь мученикам 14 000 младенцам, глас  1

Болезньми  святых,  имиже  о  Тебе  пострадаша,/ умолен  буди,  Господи,/  и  вся  наша  болезни  исцели,// Человеколюбче, молимся.

Кондак младенцев, глас 6

В  Вифлееме  рождшуся  Царю,  волсви  от  Персиды с  дары  приходят,/  звездою  свыше  наставляеми,/  но Ирод смущается и пожинает младенцы, яко пшеницу,/ и рыдает себе,/ яко держава его вскоре разорится.

Тропарь преподобному Маркеллу, глас 8

В тебе, отче, известно спасеся, еже по образу,/ приим бо Крест, последовал еси Христу/ и дея учил еси презирати убо плоть, преходит бо,/ прилежати же о души, вещи безсмертней.// Темже и со Ангелы срадуется, преподобне Маркелле, дух твой.

12 января (30 декабря ст. ст.)

Свт. Макария, митр. Московского (1563). Мц. Анисии (285—305). Сщмч. Зотика пресвитера, сиропитателя (IV). Мц. Марии (1946).

Ап. от 70-ти Тимона (I). Мч. Филетера Никомидийского (311). Прп. Феодоры Кесарийской (VIII). Прп. Феодоры Цареградской (Константинопольской) (X).

Преподобная Феодора Цареградская (940)

Преподобная Феодора Цареградская жила в Константинополе в первой половине X в. Она была замужем, но вскоре овдовела и вела благочестивую жизнь, служа бедным и странникам, а затем приняла монашество и жила под руководством преподобного Василия Нового (память 26 марта/8 апреля), обитавшего в ее доме в уединенной келье. Скончалась преподобная в преклонном возрасте в 940 году.

Ученик святого Василия Нового, Григорий, по смерти святой Феодоры с мольбой просил святого открыть ему загробную участь старицы. «Так ты очень желаешь этого?» – спросил преподобный Василий. «Да, очень желал бы», – ответил Григорий. Преподобный сказал: «Ты увидишь ее сегодня, если с верой просишь об этом и если глубоко уверен в возможности исполнения просимого». Григорий был сильно удивлен и рассуждал сам с собой, как и где он сможет увидеть ту, которая отошла в вечную жизнь. Когда в эту же ночь Григорий заснул, к нему подошел благообразный юноша и сказал: «Встань, зовет тебя преподобный отец Василий, чтобы вместе посетить Феодору; если ты хочешь увидеть ее, то иди с ним и увидишь». Григорий тотчас же пошел к преподобному, но не нашел его. Присутствовавшие сказали ему, что преподобный Василий сам пошел посетить преподобную Феодору. Огорченному Григорию указали путь, по которому ушел преподобный. Григорий пошел по нему, пока не очутился в неведомом лабиринте. Узкая и неудобная дорога привела к запертым воротам. Увидев в скважину, что за воротами находится двор, Григорий окликнул сидевшую там женщину. Она объяснила, что этот двор принадлежит отцу Василию, который пришел сюда посетить духовных чад. «Откройте мне, я тоже чадо святого Василия», – просил Григорий. Но без разрешения преподобной Феодоры служанка не открыла двери. Григорий начал сильно стучать в двери. Преподобная Феодора услышала и с радостью впустила его, говоря: «Вот он – возлюбленный сын господина моего, Василия!»

Приветствовав Григория, преподобная спросила: «Брат Григорий, кто тебя наставил прийти сюда?» Тогда он подробно рассказал, как по молитве святого Василия достиг счастья видеть ее во славе, которую она приобрела своей подвижнической жизнью. Григорий стал просить преподобную рассказать ему ради духовной пользы, как она рассталась с телом и мимо клеветников прошла в эту святую обитель. Преподобная отвечала:

«Чадо Григорие, о страшном деле спросил ты, ужасно вспомнить о нем. Видела я лица, которых никогда не видела, и слышала слова, которых никогда не слыхала. Что я могу сказать тебе? Страшное и ужасное пришлось видеть и слышать за мои дела, но при помощи и по молитвам отца нашего преподобного Василия мне все было легко.

Как передать тебе, чадо, ту муку телесную, тот страх и смятение, которое приходится испытывать умирающим! Как огонь сжигает брошенного в него и обращает в пепел, так мука смертная в последний час разрушает человека. Поистине страшна смерть подобных мне грешников!

Итак, когда настал час разлучения души моей от тела, я увидела вокруг моей постели множество эфиопов, черных, как сажа или смола, с горящими, как уголья, глазами (эфиопами (по названию народа, населяющего область Африки к юго-востоку от Египта) христианские писатели часто называют мрачных духов злобы). Они подняли шум и крик: одни ревели, как скоты и звери, другие лаяли, как собаки, иные выли, как волки, а иные хрюкали, как свиньи. Все они, смотря на меня, неистовствовали, грозились, скрежетали зубами, как будто желая меня съесть; они готовили хартии, в которых были записаны все мои дурные дела. Тогда бедная душа моя пришла в трепет; муки смертной как будто не существовало для меня: грозное видение страшных эфиопов было для меня другою, более страшною смерти. Я отворачивала глаза, чтобы не видеть их ужасных лиц, но они были везде и отовсюду неслись их голоса. Когда я совершенно изнемогла, то увидела подходивших ко мне в образе красивых юношей двух Ангелов Божиих; лица их были светлы, глаза смотрели с любовью, волосы на голове были светлые, как снег, и блестели, как золото; одежды были похожи на свет молнии, и на груди они были крестообразно подпоясаны золотыми поясами. Подошедши к моей постели, они стали около меня с правой стороны, тихо разговаривая между собой. Увидев их, я обрадовалась; черные же эфиопы затрепетали и отошли подальше; один из светлых юношей обратился к ним со следующими словами: «О проклятые, мрачные и злые враги рода человеческого! Зачем вы всегда спешите придти к одру умирающих, производя шум, устрашаете и приводите в смятение каждую душу, разлучающуюся от тела? Но не радуйтесь очень, здесь вы ничего не найдете, ибо Бог милостив к ней и нет вам части и доли в этой душе». Выслушав это, эфиопы заметались, подняв сильный крик и говоря: «Как мы не имеем части в этой душе? А это грехи чьи, – говорили они, показывая на свитки, где были записаны все мои дурные дела, – не она ли сделала вот это и это?» И сказав это, они стояли и дожидались моей смерти. Наконец, пришла и сама смерть, рыкающая, как лев, и очень страшная по виду; она похожа была на человека, но только не имела никакого тела и была составлена из одних голых человеческих костей. При ней находились различные орудия для мучений: мечи, копья, стрелы, косы, пилы, топоры и другие неизвестные мне орудия.