Православная психотерапия: святоотеческий курс врачевания души - [93]

Сребролюбие лечится отказом и нестяжанием, как тому учит Священное Писание и божественные отцы (там же, Σ.68-70).

Гнев, ослепляющий сердечные очи, лечится незлобием к подобным нам людям. Внутренний мир, противоположный гневу, «достигается не великодушием ближнего по отношению к нам, но нашим незлобием к ближнему». Недопустимо гневаться не только на людей, но даже и «на бессловесные создания, и на неодушевленные предметы». Лечится он также изгнанием «не только внешних проявлений гнева... но и мысленного гнева». Мы должны не только затворять свои уста в час искушений, но и «очищать сердце от памятозлобия, и не вращать в своей мысли лукавых помыслов, направленных против брата». Совершенное же исцеление будет достигнуто тогда, когда мы поверим, что «ни на праведных, ни на неправедных не дозволено нам обращать гнев» (там же, Σ.72-74).

Печаль лечится той бранью, которую надлежит вести «против внутренних страстей». Нам следует бороться «против духа печали, ввергающего душу в отчаяние, чтобы изгнать его из нашего сердца», и возделывать лишь «печаль, бывающую при покаянии о согрешениях, соединенную с благим упованием». Это значит, что мы можем изгнать и исцелить печаль, если с помощью благодати Христовой и собственного мужества обратим ее в печаль духовную, печаль покаянную. Такая печаль по Боге рождает в человеке готовность и расположение ко всякому благому делу, делая человека «доступным, смиренным, кротким, незлобивым, терпеливым в отношении всякого благого труда и скорби» (там же, Σ.75-76).

Уныние не лечится ничем, кроме «молитвы, воздержания от праздных слов, размышления о божественных Писаниях и терпения в искушениях». Требуется здесь и телесный труд. Египетские отцы «никак не позволяют монахам быть праздными». Они трудятся, доставляя тем пропитание и самим себе, и имеющим в нем нужду. Они трудятся не только для себя, «но и посылают странникам, нищим и находящимся в темницах, веря, что это благодеяние окажется приятной жертвою Богу» (там же, Σ.76-78).

Тщеславие многовидно, и бороться с ним трудно. Человеку надлежит всеми силами стараться победить «этого многоликого зверя». Он не должен делать ничего, что имело бы целью заслужить похвалу у людей. «Постоянно отвергая приходящие в сердце восхваляющие его помыслы, пусть он уничижает себя перед Богом» (там же, Σ.78-79).

Наконец, гордость – это брань «тяжелейшая и злейшая всех предыдущих». Она исцеляется смирением, происходящим от веры и страха Божия, кротостью и совершенным нестяжанием, которыми достигается совершенная любовь (там же, Σ.79-80).

Однако диавол, враг нашего спасения, очень искусен. Поэтому и христианину, подвизающемуся в этой брани, надлежит быть искусным. Сообразительность человека проявляется в том, каким образом ему удается насмеяться над диаволом. В отеческих творениях приводится много примеров такой сообразительности, с помощью которой исцеляется душа и изгоняется диавол.

Обыкновенно страсти «удобно опять возвращаются» (Леств. 3:7). Через некоторое время, когда кажется, что страсти уже исцелились или ушли, они возвращаются с еще большею силой. Известны слова Господа о нечистом духе:

«Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит; тогда говорит: возвращусь в дом мой, откуда я вышел. И, придя, находит его незанятым, выметенным и убранным; тогда идет и берет с собою семь других духов, злейших себя, и, войдя, живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого» (Мф. 12:43-45).

Это известно святым, принимающим против того свои меры.

Далее нам хотелось бы привести несколько предписаний и указаний святых отцов.

Война должна вестись преимущественно против главнейшей страсти: «Кто видит в себе какую-нибудь господствующую страсть, тому должно прежде всего противу ней вооружаться... ибо если мы не победим сей страсти, то от победы над прочими не будет нам никакой пользы» (Леств. 15:41).

Если на нас одновременно нападают две страсти, следует уступить легчайшей из них, чтобы не позволить одержать победу более сильной. Два таких примера приводит преподобный Иоанн Синайский. Бывает, что во время молитвы к нам приходят братья. Тогда нужно сделать что-то из двух: или не принимать братьев, или ради них прекратить молитву. Тогда лучше оставить молитву, ибо «любовь больше молитвы». Другой пример таков: по словам преподобного, однажды, когда он находился в каком-то городе и как раз сел за стол, на него напали помыслы чревоугодия и тщеславия. Святой предпочел быть побежденным тщеславием (то есть проявить воздержание и заслужить похвалу в качестве постника), поскольку больше боялся объядения: «Боясь исчадия объядения (то есть блуда), я рассудил лучше быть побежденным тщеславием» (Леств. 26:69-70).

Авва Иосиф учит, что иногда лучше позволить страстям войти в нашу душу и там сражаться с ними, а иногда – отсечь их с самого начала. Поэтому одному брату, спросившему об этом старца, тот ответил: «Позволь им войти и сражайся с ними». Это требовалось для приобретения опыта. Однако другому брату, задавшему тот же вопрос, следует ли позволять страстям приблизиться или же отсекать их, старец сказал: «Отнюдь не позволяй страстям войти, но сразу же отсеки их» (Γεροντικόν. Σ.53, γ'). Это значит, что только духовник может определить для нас образ и способ подвижничества и борьбы. Ведь люди различаются между собой и каждый случай является особым.