Правоохранительные и судебные системы глазами рецидивиста - [51]

Лариса была из тех женщин, которая очень умело могла прикинуться мышкой, а когда добивалась своего (замужества или чего еще), то тут же показывала зубы саблезубой тигрицы. На первый взгляд она вела столь правильный образ жизни, что вначале делалось как-то неловко рядом с ней. Только после нашей свадьбы я понял, что эта «правильность» только на показ, а реально в ее теле жил, точнее прятался какой-то зверь, который всего боялся, но иногда выскакивал наружу, чтобы на всякий случай укусить тех, кто оказывался рядом с ней.

Меня об этом предупреждал ее первый муж, только разве что иными словами. Я от него отмахнулся, мало ли что говорят бывшие мужья…

В данном случае сложно говорить о взвешенной позиции суда, поскольку дело разбиралось последовательно пятью мировыми судьями. У каждого из них была своя позиция. За это время несколько раз менялась позиция истицы, позиция свидетелей. Каждый судья добавлял в дело еще листы и к пятому разбирательству оно уже распухло до пределов, хотя первоначально умещалось на нескольких страницах. Самый большой объем был у ее искового заявления (15 страниц), допросы свидетелей занимали все вместе не более 5 страниц.

Суд почему-то в конечном итоге решил, что если местонахождение вещей неизвестно, то значит они у меня. Обоснованием служило то, что эти вещи фигурировали в подписанном нами списке (что и кому причитается). Договор о намерениях, был необоснованно преобразован судом в список вывезенных мною и оставшихся у Ларисы вещей. И это несмотря на то, что многих вещей согласно списку, числящихся за мной, у меня на квартире не нашли.

Суд решил поделить деньги, на моей банковской карточке, куда поступала моя зарплата, хотя достоверных сведений о том, кто снял деньги с карточки и кто ими воспользовался, у суда также не было. Более того, по версии суда деньги сняли за день до моего съезда с квартиры, т. е. в то время когда велось совместное хозяйство. И в этом случае у суда не было оснований считать, что эти деньги потрачены не на совместные нужды.

С другой стороны, я предоставил суду справку из банка, что реально деньги сняли за день до моего отъезда. При этом целый ряд косвенных признаков указывал на то, что деньги сняла моя бывшая жена. Суд же решил, что деньги снимал я, только потому, что карточка принадлежала мне. А тот факт, что обычно в семье такие карточки лежат в общем доступе и к ней жена естественно имела доступ, суд не принял во внимание, ничем не обосновав свою позицию.

Надо сказать, что требование закона обосновывать любое решение, любой вывод суда, не выполняется фактически никогда. Обоснование подразумевает определенный мыслительный процесс, работу, а зачем судьям выполнять эту работу, если им и так государство платит деньги, между прочим отрывая их от нас с вами (от пенсий и иных социальных льгот).

Истица потребовала проведения оценки вещей. Суд ей предложил государственную оценочную контору. Истица отказалась и нашла другую контору. По закону это допустимо. Закон не предполагает, что истец может спокойно договориться с оценщиками, поскольку он платит им деньги. В нашем случае, оценщики представили суду филькину грамоту. Судья, опять же, не имея желания оценивать полученные данные, просто принял их за основу. Это точно также как совершенно глупые заключения экспертов, которые не выдерживают элементарной проверки на логику, также судом принимаются как божье слово, как истина в последней инстанции. Хотя закон предписывает, что для суда нет никаких заранее предустановленных фактов и даже решение суда он может оценивать в установленных законом пределах.

Оценка этих «чудо-экспертов» поражало своей непоследовательностью и взятыми с потолка данными о цене предметов. Например, компьютер 5 летней давности у них стоил всего на 1 тысячу меньше, чем современный (более скоростной, двуядерный, и т. д.). Если бы у меня был такой старый компьютер, то более чем за 1 тыс. рублей его не продать. Оценщики же выставили ему цену в 3 тысячи.

Истица, включила в конфигурацию компьютера все комплектующие, которые закупались к нему в течении 10 последних лет. И суд спокойно счел это в порядке вещей. Это как к стоимости автомашины добавить стоимость бензина за последние 10 лет, которые она истратила. Действительно, все эти комплектующие уже входят в компьютер и в его базовую стоимость, учитывать это отдельно — просто бред. Я уже умолчу о том, что эти комплектующие покупались не только к рассматриваемому компьютеру, но и к еще двум, наличие которых истица не отрицала. Получается, что суд принимает свои «эпохальные» решения, основываясь только на формальной стороне дела, никак не вникая в суть проблем, за разрешением которых стороны собственно и обратились в суд. Истица подсунула судье всю эту солянку (компьютер с комплектующими, в виде чеков) и суд спокойно эту солянку скушал, даже не поморщившись.

Как эти чудо эксперты оценивали вещи, не предоставленные для оценки, — это особая песня. Разумный эксперт сказал бы: «Данные предметы оценки не подлежат, поскольку нельзя оценить их потребительские свойства, в виду их отсутствия». Нет, эти ребята сделали умный вид, рассчитали средний износ (среднюю температуру по больнице) и выдали точную стоимость! Честь им и хвала.