Право Рима. Марк Флавий - [11]

— Погоди, погоди не части, — сказала колдунья, дайка я погляжу, — и взяв какой-то кувшин с водой, помешала его куриной лапкой и шепча себе что-то под нос заглянула в него, потом улыбнувшись взяла с полки маленький берёзовый туесок подала его Скоре, — на смажь его.

— Бабушка, голову смазать? — спросила девушка, явно собираясь уже бежать обратно.

— Всего надо смазать.

— Как это всего?

— Снимешь всю одежду и смажешь, — улыбнулась колдунья, — ну чего покраснела, мужиков голых не видела.

— Видеть, то видела, но никогда не смазывала.

— Не бойся, этот пока не кусается, — усмехнулась колдунья, — ладно дочка иди, его по реке несло, всего побило, поэтому и смазывать надо всего, и ещё возьми этой травы, заваришь и три раза в день по три глотка.

— Спасибо бабушка, я побежала, — уже с порога крикнула Скора.

— Лети, лети горлица, — и глядя ей вслед, добавила, — знать душа уже почуяла, ишь, как порхает.

Скора шла быстрым шагом и думала. Мужчину она познала в прошлом году на празднике Купалы. В сравнении со своими подружками, Скора, явно задержалась с этим делом. Те уже давно хвастались своими похождениями с мужчинами и парнями на всех праздниках. А тут они уговорили её попробовать медовухи. Сначала было весело прыгать через костёр, задирая подол. Потом ей стало плохо, и Скора ушла в кусты. Земля сильно кружилась, она стояла на четвереньках и её рвало. Скору взял сзади какой-то бородатый мужик, сильно схватив её за бёдра, у неё совершенно не было сил сопротивляться. Он был во хмелю, поэтому видимо даже и не понял кто она такая. Мужик ушёл. Скоре было больно, противно и плохо. Она просто сидела на траве и ревела. Мимо проходила колдунья. Она присела к ней, обняла и Скора, рыдая, всё ей рассказала. Та взяла её за руку и отвела в свою избушку. Там она нагрела воды, бросила туда какой-то травы и заставила Скору хорошенько вымыть себя, потом дала ещё травы, рассказала, как её надо заварить и приказала пить очень горький отвар на восходе и на заходе Солнца. Всё обошлось и Скора никому, ничего не сказала, но с тех пор она отдалилась от своих подружек и стала общаться с колдуньей. Вообще-то её звали Митуса, но она называла её бабушкой. Это была очень добрая и умная женщина. Они подружились и Скору стали сторониться, так же как и колдунью.

Скора пришла к себе в пещеру. Красавчик по-прежнему был без сознания. Она склонилась над ним. Дыхание его успокоилось. В пещере был полумрак. Свет падал сверху из небольшой расщелины под её сводами. Постелив высохший плащ, Скора решительно стала стаскивать с римлянина одежду. Затем повернув его на живот, смазала шею, спину, ягодицы и ноги. Перевернув его на плащ, она смазала его всего спереди, вначале пропустив его достоинства, потом вспомнив слова колдуньи, смазала и их, а то мало ли что, всего же било об камни. На теле у римлянина было много ссадин и синяков, но с достоинством у него был полный порядок. Накрыв красавчика своим одеялом, Скора поднесла ковшик с водой к его рту. Губы он не разжимал, вода полилась мимо, но всё же несколько капель попали ему в рот. Затем Скора развела костёр и сделала отвар из травы, которую дала колдунья. У неё было припрятано немного съестных припасов, и она поужинала, пожевав соты с мёдом. Начинало темнеть, и Скора стала устраиваться на ночлег. Отец уехал к своему брату на три дня, а больше ни перед кем она отчитываться не собиралась. Девушка легла рядом с римлянином, накрывшись одним одеялом.

Скоре не спалось. Она стала вспоминать маму. Мама умерла, когда ей было пять лет. Она хорошо помнила её, красивую, очень добрую, с ласковыми тёплыми руками и с грустными глазами. Однажды, перед самой её смертью, Скора играясь, неожиданно забежала в их дом и увидела, как мама плачет. Тогда она подошла к ней погладила маму по волосам и пообещала, что всегда будет её слушаться, и тогда она больше не будет плакать. Мама обняла её и зарыдала ещё сильнее, Скора заплакала тоже. Через два дня мамы не стало.

Ей снилась мама, она улыбалась и что-то ей говорила, но Скора никак не могла понять что. Скора хотела подойти к ней ближе, но мама покачала головой и сказала: «Не ходи ко мне, я за тебя очень рада дочка, будь счастлива» улыбнулась, помахала рукой и исчезла. Девушка проснулась со слезами на глазах, которые стали стекать по её щекам, и вдруг она услышала какой-то стук. Скора прислушалась, потом дотронувшись до тела римлянина, она почувствовала, что он весь дрожит, а звук был клацаньем его зубов. Скора подхватилась, красавчик весь трясся. Она прижалась к нему, пытаясь его согреть, но римлянин продолжал трястись. Тогда Скора встала и сбросила с себя всю одежду. Нагая, она прижалась к его телу, обняла и положила на него свою ногу. Через некоторое время дрожь прекратилась и она уснула.

Скора услышала пение птиц и открыла глаза. Солнечный зайчик из расщелины притаился на стене пещеры. Она улыбнулась ему и сказала вслух: «Привет!». Рядом так же тихо лежал римлянин. Скора села и посмотрев на него спросила: «Когда ты уже очнёшься?», но тот молчал. Быстро одевшись, девушка сбегала к речке, умылась её прохладой и, зачерпнув котелок воды, вернулась в пещеру. «Так, давай ка, тоже умоемся, но сначала натрёмся и попьём отвара». С этого момента Скора стала разговаривать с красавчиком вслух. Откинув одеяло, она натёрла его мазью, уже ничего не пропуская, затем слегка разжав ему пальцем зубы, влила в него ложку отвара и накрыла одеялом. Немного посидев возле больного, Скора взяла лук и стрелы и пошла на охоту. Подстрелив пару куропаток, она вернулась, развела костёр и стала готовить обед. Теперь всё, что она делала, Скора рассказывала своему красавчику. Вечером девушка напоила его отваром и опять нагая легла к нему, тесно прижимаясь к обнажённому мужчине. Так продолжалось три дня. Она ухаживала за больным, охотилась, рыбачила, а вечером обнажённая ложилась к нему в постель. Утром четвёртого дня, когда Скора натирала римлянина мазью, она почувствовала, что в его неподвижном теле, кое что начало двигаться и даже очень. Она улыбнулась, закрыла это одеялом и вышла. Значит всё будет хорошо, от этого на душе у неё стало светло. В это время она увидела, что по берегу кто-то ходит. Скора осторожно пошла на берег. Это был молодой парень, его звали Буса из их деревни, видимо парня послал её отец. Он её не видел, и она подкралась к нему, потом внезапно прошептала ему на ухо: