Право последнего вздоха - [29]

Обычно нам не дается второй шанс, но если так и случается, мы используем его по максимуму.

Я улыбнулась, поняв, что он имел в виду. Даже наши с ним отношения стали другими. За все эти месяцы Эдриан никогда не упоминал о прошлых обидах и недопонимание, начав все с чистого листа. Мы оба стали другими, осознав, что именно стоит ценить в этой жизни. Теперь никто не собирался отступать, сомневаясь в своих чувствах.

- Марина не сможет здраво оценить ситуацию, - простонала я, вспоминая насколько эмоциональна подруга. - Для нее вампир - это чувственный взгляд и мрачное изящество, а не те, кто готов превратить нас в послушный скот.

- Виллис станет для нее кем угодно, - улыбнулся Эдриан. - Даже научится превращаться в летучую мышь. Если у нас ничего не получиться, то ей будет лучше с ним, когда отец начнет приводить в действие свой план по контролю за смертными.

С этим нельзя было поспорить. Любая из нас нуждалась в сильном защитнике, готовом смягчить эту суровую реальность. Я повернулась к Эдриану, наблюдая, как светлые блики от свечи играют на его профиле. Лицо вампира оставалось совершенно спокойным, словно вечером ему не предстояло ничего особенного.

- Ты давно не играл мне, - мой голос был тих, став частью этого мрачного царства.

Эдриан посмотрел вправо на изящный силуэт гитары в углу, которая видимо, дожидалась его здесь много лет, кое-где покрывшись тонким слоем пыли.

- Я не знаю веселых песен, - попытался оправдаться он, проходя по комнате и беря в руки инструмент, который недовольно звякнул от резкого подъема.

- Не важно, - ответила я, ложась на кровать и на секунду прикрывая глаза. - Сыграй что умеешь.

Сначала он медленно прошелся пальцами по тонким жестким струнам, пытаясь настроить гитару, эти звуки казались слишком громкими, отскочив от каменных стен, но мне было все равно. Я сосредоточилась на завораживающем движении теней на потрескавшемся от времени потолке. Они медленно скользили по некогда белой поверхности, меняя направление и формы,

подстраиваясь под музыку, словно из ниоткуда возникшую в нашей комнате. Мне не сразу удалось узнать мелодию. Эдриан сделал ее резче, в чем-то даже суровей. Сделал ее своей. С

первых же слов я узнала Maroon 5, но эта песня звучало совершенно иначе с его глубоким мужским вокалом. Этот голос поглощал меня полностью, словно отрывая от жесткой кровати,

позволяя парить над ней, поднимая выше этого угрюмого дома.

I'm sorry, I did not mean

To hurt my little girl

It's beyond me, I cannot carry

The weight of a heavy world

Вампир знал, о чем пел, вкладывая в каждую строчку частичку себя, открывая мне свою душу.

В какой-то миг я даже задержала дыхание, стараясь не пропустить ни звука, вслушиваясь в этот чувственный голос, пронизанный легкой хрипотцой. Он пел только для меня одной. От этой мысли сердце приятно затрепетало, расцветая в груди.

Мелодия не прерывалась, заполняя собой вакуум нашей клетки, обволакивая, оберегая. Все вокруг исчезло кроме меня и Эдриана. Я наслаждалась каждой минутой, проваливаясь куда-то глубоко, теряясь во времени и реальности.

Позже мы лежали рядом. Парень обнимал меня за талию, перебирая мои непослушные пряди.

Это успокаивало ровно настолько, чтобы в изнеможение закрыть глаза и отдаться во власть его умелых прикосновений.

Я не заметила, как задремала. Это не походило на сон, словно я была одновременно в двух местах - в этой комнате, ощущая свою тяжелую оболочку на пружинистой кровати и где-то еще, прячась в сгустившихся тенях. Зрение затуманилось, но оно и не было мне нужно. Только чувства - жар, пламенеющий в груди, ветер, охлаждающий кожу и бег. Бесконечное стремление вперед. Я бежала, и городской пейзаж превратился в размытое серое пятно. Мне нужно было успеть. Движения оставались четкими, отточенными, в них сквозила расчетливость и ни грамма эмоций или спешки. Но меня беспокоило что-то еще. Что-то важное. На тот раз не я была жертвой. Сон стал темнее, словно нырнув еще глубже в мутную воду. На смену покою пришел страх, который уже успел мне позабыться. Я совершенно беспомощна, зажата в чьей-то крепкой хватке, на шее ощущается горячее дыхание, вызывающее внутри только ледяные волны,

делающие меня послушной куклой. Клыки. Застрявший в груди крик.

Я подскочила на кровати, усмиряя свое хрипловатое дыхание. Комната превратилась в печку,

воздух в ней, казалось, нагрелся до сумасшедшей температуры, превратив воздух в жидкую лаву. Одеяло пропиталось моим потом, прилипнув, словно отравленный плащ, принесший смерть Гераклу. Я с трудом сползла с кровати, опустив ноги на прохладный пол. Несмотря на это пекло, мое тело все еще дрожало в мелком ознобе, а ритмичный стук сердца был всем, что мне удавалось расслышать.

Часы показывали девять вечера, а значит, Эдриан с Виллисом уже приводили свой план в действие, и я не могла ничем помочь. В груди шевельнулась обида, что парень даже не удосужился разбудить меня, чтобы попрощаться. Вдруг я видела его в последний раз в жизни?

Внезапный страх раздвоился, напомнив мне о странном сне. Один раз - случайность, дважды -

очень странная случайность.

Я подтащила к себе рюкзак и достала небольшой разлинованный блокнот с ярко-голубыми страницами. Мне стоило записать ощущения, пусть кошмары вкупе с моим богатым воображением и не являлись уж такими редкими гостями. Но что-то здесь было не так, я чувствовала это, хоть и не понимала. В любом случае мне следовало хоть чем-то занять себя до возвращения вампиров, чтобы окончательно не сойти с ума.