Право помнить - [4]
А вот на уме у старосты как раз звенело и сияло во всю возможную силу.
- И все же, любезнейший Сорен, меня продолжает тревожить одно крохотное обстоятельство, по какому-то недоразумению укрывшееся от вашего внимания. Одно очень выгодное обстоятельство.
Я из своей комнаты не мог видеть беседующих, но судя по глухому скрежету, брат задвинул стул под рабочий стол с такой силой, что на полу остались борозды.
- Господин управитель, помнится, мы уже обсуждали упомянутое вами обстоятельство, и думаю, я ясно дал понять, почему оно должно оставаться в неприкосновенности.
- Любезнейший Сорен, разумеется, никто кроме вас не в силах решить судьбу одного крохотного и никому не нужного клочка земли, и я не могу настаивать, но все же... Все же?
Что-то еле слышно звякнуло. Как туго набитый кошель.
- Это опасное место, господин управитель. И боюсь, понесенные мной затраты нельзя будет покрыть...
- Ну разумеется!
Звяканье повторилось.
- Видимо, я утратил умение вести беседу, господин управитель. Прошу простить эту оплошность и повторяю: в дом у расщелины никто и никогда не должен войти.
- Любезнейший...
- Нам больше не о чем говорить. Извольте убираться прочь.
Староста помолчал, потом зашаркал, отправляясь к выходу, и уже с порога или даже из-за него буркнул что-то о недальновидности лоцманов.
Я подождал, пока дверь захлопнется, а шаги стихнут, и только потом заглянул в комнату.
Брат стоял у стола и задумчиво разглядывал на свет алую бусину.
- Пора собирать сумки?
Он обернулся, удивленно приподняв бровь:
- Ты еще здесь? Смотри, опоздаешь.
- Я не... Могу никуда и не ходить. Особенно после вашего милого разговора. Так собираться или нет?
Сорен вздохнул.
- Мы и так излишне долго нарушали покой местных жителей. Пожалуй, не стоит больше злоупотреблять их гостеприимством... О сумках не волнуйся, я сам ими займусь. У тебя куда более важное дело стынет, верно?
- Да не так уж я и...
- Иди. В конце концов, чего стоит лоцман без опыта? - подмигнул брат.
***
И все-таки, деревенька сильно преобразилась за то время, пока мы работали. Помню, в день приезда на улице было не встретить и пары человек, а сейчас и дети играют, и женщины сплетничают, а куры совсем осмелели и чуть ли не путаются под ногами. И даже солнце светить стало как-то то ли ярче, то ли теплее.
Конечно, если по уму, то дел тут еще много. Не на месяц и не на год. Но главное уже готово: провешены и отмечены все границы, за которые заступать не следует. Карта тоже составлена, и если королевская казна вдруг расщедрится на помощь нуждающимся, тем, кто придет вслед за нами, останется только тщательно исполнить все предписания. Тем более, если пригонят с дюжину магов, пусть хоть совсем молоденьких, справятся они в два счета. Только верится в такое чудесное будущее почему-то с трудом. Скорее, изымут землю под опеку государства, а сельчан отправят туда, где мир не ходит ходуном.
Хотя, жаль, конечно. Красивые места. Чуть одичалые с тех пор, как появились трещины, но все еще помнящие, с чего начинались.
Когда-то здесь было имение. Большое, то ли графское, то ли баронское. И если бы первые волны не ударили прямиком в главный флигель, о цене Сорен бы сторговывался не с бывшим управляющим. И хорошо, что хозяйский дом стоял там, в глубине холмов: зрелище должно было быть печальным, когда... А, да ну его. Нашел, о чем думать. Меня ждет кое-что куда приятнее.
Луг, шелковым плащом струящийся по холму. А в низине - золотое зарево никогда не осыпающихся и не вянущих цветов. Остатки господского сада, сохранившиеся на островке вне времени и пространства. Наверное, кто-то из самых отчаянных смельчаков пытался добраться до этой красоты, но либо вовремя отказался от своей затеи, либо сгинул по дороге, потому что спуститься туда не совсем-совсем не...
- Доброго дня, сударь.
В том, что Анеке придет, я не сомневался. Хотя и не понимал до конца, зачем ей отвечать на мое приглашение. Разве что, после прогулки с лоцманом девица рассчитывала стать еще более завидной партией в глазах местных женихов. Да нет, куда уж завиднее? Все при ней. И платье ведь надела наверняка самое нарядное: от вышивки у меня аж в глазах зарябило.
- И вам доброго дня, сударыня!
Пожалуй, еще час назад, в мыслях и ожиданиях, Анеке казалась красивее... А, понятно. Это все страх. Я же девушку позвал не на простые цветы посмотреть. Да, пусть для меня такие вылазки - дело привычное, опасность все равно остается. Вон, совсем рядом сидит, высунув язык, дышит жадно и ждет, когда кто-нибудь оступится.
Не сегодня, слышишь? Захлопни пасть.
- Я уж думала, вы не придете.
Ждала, стало быть. Но не укорила, а словно наоборот, камень с души спустила, когда меня увидела. Значит, разболтала друзьям-подружкам, и если бы все отменилось...
- Так не будем больше терять время. Вашу руку, сударыня!
Ладонь у нее маленькая и мягкая по сравнению с моей. Вот только мне этого совсем недостаточно.
- Ах!
А талия крепкая, как и положено сельской красавице.
- Сударь...
- Круг танца. Всего один круг. Согласны?
Она нашла в себе силы только кивнуть, когда встретилась со мной взглядом.
Сорен как-то вскользь заметил, что мне надо быть поосторожнее с моими глазами. В том смысле, что не следует слишком долго и пристально смотреть кому-то в лицо. Когда я спросил, почему, он сначала по обыкновению своему отшутился и предложил поверить на слово, но потом все же скупо обронил: 'Увязнуть можно, как в болоте'.
Судьба может нестись вскачь, может неторопливо ползти или лететь, то поднимая своего подопечного к небесам, то роняя в пропасть, но всегда случается день, когда ни одно зеркало мира не может ответить на вопрос: кто ты? Остаются только чужие взгляды, которым раньше не придавал значения. Ты заглядываешь в глаза всем, кого встречаешь на пути собственной судьбы, находишь свои отражения и… Чем больше становится ответов, тем труднее выбрать единственно правильный. Потому что смотреть следует не на зеркальную гладь, а за нее — в себя самого, искать в глубинах озера своей души тот крохотный камешек, что вызвал к жизни штормовые волны.
Все пути однажды заканчиваются. Одни тонут в безлунной ночи сомнений, другие тают под ослепительным светом прозрений. Одни хочется завершить поскорее, потому что продолжать не хватает сил — ни духовных, ни физических; за другие цепляешься до последнего мига всем своим существом. Но когда стремительно или смиренно делаешь шаг с обрыва, под ногами вдруг снова оказывается твердь, свежая брусчатка совсем нового, совсем иного пути. И остаётся только одно: начать сначала!
Молодой охотник за ведьмами Марк узнает о существовании амменирского кольца, с помощью которого можно принимать любой облик. Марк загорается идеей найти кольцо, чтобы использовать его в своих целях. Однако для этого необходимо оживить последнюю хозяйку кольца, ужасную колдунью Эрхог. Мало того, для воплощения нужно найти молодую красивую девственницу. И оказывается, что вызвать из небытия дух старой ведьмы гораздо легче, чем загнать ее обратно.
Ваша судьба расписана от рождения и до смерти, даже на свет вы появились в полном согласии с правилами, почти такими же старыми, как весь ваш род. Служба так тесно переплетена с жизнью, что вы и сами иногда не понимаете, где заканчивается одно и начинается другое. Жену вы тоже выбрали себе сами, окончательно и бесповоротно, и всё, что остаётся, это только полюбить её всей душой. Ни шага влево, ни шага вправо: на всё вам установлены границы. Есть лишь одна свобода — свобода выбора. Вы вольны сбежать, бросив всё, или остаться, но тогда и принимать придётся тоже всё.
Путь к власти редко бывает прямым: сколько городов и весей придётся пройти, не сможет предсказать самый умелый прорицатель. Ремесло захватчика хоть и прибыльно, но рискованно: никогда не знаешь, с каким отпором придётся столкнуться! И стоит трижды подумать, прежде чем высаживаться на берег Хаоса!
Когда твоей заботе поручают не пядь земли, не город и даже не страну, а целый мир, появляется законный повод для гордости. Когда в твои руки попадают черепки сосуда чужой судьбы, возникает непреодолимое желание сложить из них новый, лучше прежнего. Доброе слово сглаживает острые грани, суровое — скалывает выступающие края, мозаика вновь сотворенных путей растет и ширится, не предвещая странникам бед и напастей. Но если увлечься игрой на поле жизни других, рискуешь не заметить, как от твоей собственной останутся одни лишь осколки...
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Привычка — приятная спутница: не услышите от неё ни жалоб, ни бранных слов, разве что немного поворчит, если будет ненадолго оставлена без внимания. Привычка — полезная спутница: всегда протянет вам руку и поможет сделать выбор. Как умеет? Что ж, спасибо ей и за это. Но гобелен жизни соткан не из одних штилей, а штормы бушуют не только на водных просторах, но и в глядящих на вас глазах, и когда очередная буря утихнет, вы вполне можете оказаться на берегу совсем незнакомого моря. Считаете, что разучились удивляться? О, как же вы ошибаетесь...
Судьба не топчется на месте и не забегает вперёд, а всегда ведёт тебя по ей одной известному Пути. Куда-то? В никуда? Не узнаешь, пока не придёшь. На перекрёсток, где необходимо сделать Выбор. И как это часто бывает, нам открываются три дороги. Да, Нет и Возможно. Можно Уйти, выбрав Память. Можно Остаться, выбрав Забвение. Есть ещё и Третий Цвет Пепла — Надежда. Но как поступить, если просто не знаешь, на что надеяться?
Вы любите приключения? А вот некто по имени Джерон их ненавидит. Но, как назло, эти самые приключения льнут к нему не хуже ласковой кошки. И стелется дорога, и голову кружит калейдоскоп лиц, и сплетается клубок интриг, и... каждый миг происходит битва... Да, врагов хватает, но самый опасный и сильный противник — ты сам. Пусть сражение скромное, как стол, накрытый на две персоны, но и в нём будут победители и проигравшие. Непременно будут. На какой стороне вы хотите оказаться? На стороне тех, кто победил? Не торопитесь, почтенные: дорога только начинается...
Бывает, мир рушится. Сначала морщины разрушений тонки, как волоски, и почти незаметны, но стоит успокоиться и увериться, что жизнь идёт прежним чередом, трещинки становятся ущельями, и времени остаётся всего лишь на одно действие. Но какое? Стиснуть останки мира в кулаке? Устав от агонии, ударить посильнее? Продлить мучения или прекратить — обычный выбор. Но ещё можно подставить ладонь. Поймать один из осколков и удержать, подарив новую жизнь и ему, и себе. Просто? Да. Только тому, кто норовит всё время сжимать кулаки, никогда не научиться держать мир на раскрытой ладони.