Право быть человеком - [15]

– Чего это он? - удивилась я.

"Хочет сказать, что мы его вправе задержать всего на один час по местному времени", - раздался у меня в голове голос Штирлица.

– Может, я Терентия разыщу? - неуверенно предложила я.

Борис Иванович отрицательно покачал головой:

– Извини, Лиса, но объект этот тебе не по зубам, ты его даже засечь не сможешь. Я ему позвонил, он сейчас будет.

– Как же он этот хилый колокольчик услышит? - озадачилась я. - Мне, и то еле слышно было.

– А вот посмотришь, - заговорщицки подмигнул мне волхв. - Кстати, по-моему, я его вижу.

– Где?

– А во-он, там, волна на озере аномальная. Видишь? Идет к берегу?

– Это он? - недоверчиво спросила я, напрягая зрение для того, чтобы разглядеть крохотный бугорок в километре от берега. - А что он там делает?

– Купается, наверное, - пожал плечами Борис Иванович. - Если он верховный волхв, то что же ему, простые радости жизни недоступны?

В самом деле, почему нет? Вон, мое начальство с каким наслаждением летом купалось, пока я ПТ осваивала. Пока я вспоминала о летних приключениях, волна уже подкатилась практически к самому берегу, и стал виден человек, устроившийся на ее гребне, аки на троне.

– Вот это Посейдон, - восхищенно выдохнул металлист.

– Завидно?

– Ага, - честно ответил товарищ.

Волна с мягким шуршанием выкатилась на площадку, с нее сошел волхв, и она с шуршанием убралась обратно.

– Ба! Какие люди! - широко раскинул руки в стороны верховный волхв. - Как дела, дружище? - радостно повернулся он к Борису Ивановичу. - Лиса, Илья, гроза некромантов, привет! О, и полковник… (непроизносимый набор звуков) тоже тут!

Штирлиц вежливо поклонился в ответ.

А потом Терентий повернулся к серому денебцу, и улыбка сползла с его лица.

– А ты что тут делаешь?

"Это не в вашей компетенции", - раздалось в моей голове. - У меня есть разрешение.

Судя по сощурившимся глазам волхва, ответ инопланетянина был слышен и ему.

Интересно, как денебцам удается общаться одновременно со всеми?

– Все, что происходит на Валааме, входит в мою компетенцию, можешь мне поверить, - недобро усмехнулся верховный волхв. - Давай индульгенцию.

"Не имеете права!" - завопил было денебец без искры, но было уже поздно. Свиток вылетел из недр тумана, коим было его тело, и полетел в руки Терентия.

Несколько минут волхв внимательно изучал свиток, потом в его руке материализовалась чернильница, и волхв прямо на весу черканул пару строк, после чего бумага благополучно возвратилась к владельцу. Тот от радости чуть было не засветился, но, увы, не смог - как потом выяснилось, он продал свой огонь за разрешение пребывать на Земле.

– Извини, друг, - обратился Терентий к Штирлицу, - но его вы обратно не получите. - Впрочем, можешь передать своему командиру, что этого преступника, - указал волхв на денебца, лишенного искры, - ждет не самое лучшее существование.

– И что же, этот беглый заключенный останется на территории Москвы? - удивилась я. - А что он там вообще делает?

– Я ограничил его свободу перемещения, - пояснил верховный волхв. - Но выгнать с Земли я его не в силах, поскольку он пожертвовал практически всю свою жизненную силу ради права остаться в нашем измерении. Я проведу расследование на острове, виновные в нелегальном разбазаривании индульгенций понесут наказание. Все.

– А заниматься он будет тем же, чем и занимался, - вступил в разговор Борис Иванович. - Рекламой, у его сопланетников вообще на диво развита способность впаривать все, что угодно, и кому угодно.

– В "Известиях"?

"Это были не "Известия", девочка", - раздалось в моей голове. - "Редакция газеты располагается этажом выше".

– Спасибо за пояснение, - ядовито изрекла я. - Значит, на него мы вышли совершенно случайно, я так понимаю, - повернулась я к своему начальству.

Волхв ответил не сразу - открыл портал, отправил преступного денебца на его рабочее место, только после этого повернулся к Штирлицу:

– Не хватало ему еще присутствовать на военном совете. Что у вас там стряслось?

"Ваш месяц назад у нас метеоритом разметало колонию преступников", - медленно подбирал он слова, близкие по смыслу к положению дел на своей планете, - "большинство из них не уцелели, а те, что выжили, были отброшены взрывной волной, и угодили в портал, ведущий в ваш мир".

– Да-а, - протянуло мое начальство. - И ведь, что самое плохое, описание преступников ты нам дать не сможешь.

"Не смогу", - потупился денебец. - "У нас органы чувств разные".

– Ну хоть фотографии у вас есть? - не удержалась я от вопроса.

В ответ Штирлиц предстал в образе вполне российской старушки, одетой в ситцевое платье в горошек. Одежка немедленно пошла дырами, а потом и вовсе сгорела. Тело у бабульки было, как у Памелы Андерсон.

– Прими свой истинный облик, - прогудел Терентий. - А то картина уж больно несообразная получается.

Старушка повела точеным плечиком, и превратилась в сгусток мрака с искорками.

– Здорово, - искренне восхитилась я. - И у вас все так могут?

Денебец нерадостно кивнул.

– А как ты у себя на планете выглядишь? - заинтересовалась я.

"Как придется, в зависимости от погодных условий".

– А еще они уплотняются в течение всей жизни, и вместо смерти превращаются в камень, - просветило меня начальство. - Лиса, умерь свое любопытство, нам сейчас о деле поговорить надо.