Правнучка В.М.Бехтерева о нем и его детях. И как было на самом деле - [4]
Также Арэ пишет: «По-видимому письмо далось В. М. Бехтереву нелегко. Об этом говорят многочисленные исправления. Едва ли не треть текста перечеркнута. Местами видна с трудом читаемая редакционная правка, сделанная Бертой Яковлевной карандашом. На обороте последней страницы — плохо различимые наброски обращения самой Берты Яковлены к детям В. М. Бехтерева».
Создается такое впечатление, будто бы пером самого Бехтерева водила чужая рука, что совершенно не свойственно его волевому характеру.
Думаю, если бы дети такое письмо получали, то они наверняка донесли бы эту информацию потомкам. Я лично ничего о нем не слышала, как и Михаил Данилевский (сын Марии), у которого я спрашивала об этом. Но, возможно, Владимир Михайлович и писал письмо детям, тогда это говорит о его скоропалительном решении жениться на Берте, именно в Кисловодске, вдалеке от своих близких. И это вызвало крайнее удивление Марии, находившейся рядом с ним. А поскольку Арэ пишет, что черновик письма был редактирован Бертой, то у меня возникли вопросы и большие сомнения.
Вопрос: почему черновик письма, написанного Бехтеревым детям в Кисловодске, оказался в Ленинграде и хранился у Берты всю жизнь? Этот черновик был необходим Берте в качестве вещественного доказательства сокрытия истинной причины смерти Натальи Петровны?
А сомнения у меня возникли по поводу достоверности этого черновика и подлинности правок в нем; потому что Наталья Петровна умерла скоропостижно, в дороге, возвращаясь с покупками из Гельсингфорса (Хельсинки) в усадьбу «Тихий берег». Ни о какой ее недееспособности не было и речи, она была в полном здравии и полна сил. Правда, рядом из близких ей людей в тот трагический день никого не оказалось, даже были распущены на отдых ее помощники.
Ездить за покупками в Хельсинки было для нее тогда обычным делом, но странность поездки была в том, что она поехала в этот день с какими-то незнакомыми ее детям людьми. На обратном пути ей внезапно стало плохо. На одной из станций ее сняли с поезда (мне в молодости, наверное, говорили где, но я не помню, также не помнила и Мария, которая мне об этом тоже рассказывала). В местной финской больнице каким-то врачом был поставлен диагноз — острый аппендицит, ее срочно прооперировали, а вскоре после операции она там же и умерла. Кто сопровождал ее в поездке, и кто присутствовал в больнице, осталось загадкой. Пока тело из Финляндии было доставлено в Ленинград, прошло несколько дней, вскрытие делать не стали. Тогда никому и в голову не могло прийти, что смерть была не случайная. Только со временем пришло понимание, что ее гибель как-то очень удачно случилась для Берты.
Наталья Петровна умерла 22 апреля 1926 года. Похоронили ее в Свято-Троицкой Александро-Невской Лавре на Тихвинском кладбище. А позднее уничтожили даже и ее могилу! Сегодня кто-то знает об этом? Для родственников это было еще одним ударом!
Подозрение о неестественности ее смерти может подтвердить, по рассказам своей мамы, Михаил Данилевский (сын Марии).
Похороны Н. П. Бехтеревой (скончалась 22 апреля 1926 г.) Слева направо: Ольга, Екатерина, Владимир Кандаратский (муж Екатерины), Владимир Михайлович, Владимир, Петр, Лидия (жена Владимира), Николай Михайлович (брат В.М.), Зинаида (жена Петра).
С уходом Натальи Петровны остановилась жизнь в «Тихом береге».
***
В семейном архиве сохранилась фотокопия стихотворения, написанного рукой Владимира Михайловича когда он посетил усадьбу после смерти жены:
Теперь о «гражданском браке», о котором пишет Ф. Э. Арэ, и о «супружеской жизни».
После революции, в первые годы Советской власти, в доме на Каменном острове, где помимо жилых помещений был и кабинет Владимира Михайловича для приема больных, не было даже воды; приходилось ходить с ведрами за водой на Малую Невку. Не было ни света, ни дров, чтобы обогреваться, а Владимиру Михайловичу нужно было принимать больных. В таких условиях совершенно невозможно было работать. А пациентов обращалось очень много, до сорока человек в день. Больные приезжали из других городов и областей, многие из них не имели средств заплатить за визит к врачу, но Владимир Михайлович в помощи никогда никому не отказывал и работал до глубокой ночи. Улицы не освещались, транспорта не было, приходилось ходить пешком. Дом находился далеко от центра, а тем более от Психоневрологического института. Ему и его пациентам добираться до Каменного острова было очень трудно. Тогда-то Берта Яковлевна и предложила принимать пациентов у нее на квартире в центре города, 3 раза в неделю, как обычно. В таком графике он и раньше работал много лет: в другие дни у него были лекции, конференции и т. п.
Мои бабушка и дедушка (Лидия и Владимир) много рассказывали, как они жили в доме на Каменном острове совместно с Владимиром Михайловичем, Натальей Петровной и другими членами семьи. Летом, а иногда и зимой, особенно на Рождество — в «Тихом береге», где дружно проводили время.
