Правитель страны Даурия - [81]

– Только смотреть он уже будет не на руины, а на восстановленный замок, – уточнил Курбатов.

– Князь, как всегда прав, – едва заметно улыбнулся Виктор.

– Если для восстановления этого родового гнезда понадобится наша помощь, то мы с князем готовы подключиться, – обронил майор фон Бергер, предпочитавший во время визита отмалчиваться.

– Скорцени, думаю, будет вам более полезен в данном деле, нежели мы, – заметил Курбатов, – тем не менее… Надеюсь, когда-нибудь мы соберемся у камина Шварцтирбах, чтобы поднять бокалы за рыцарство наших предков и за нетленную память о нас самих – их потомков.

– Порыв, конечно, прекрасный – отстроить замок, посидеть у огня, только почему-то не хотелось бы мне дожить до этих дней, – с грустью произнес старый барон.

– Не хотелось бы?! – удивился Виктор. – Вам не хотелось бы пройтись по залам возрожденного бурга Шварцтирбах?! Или, может быть, я не так понял?

– Нет, не возражаю: увидеть плоды ваших стараний было бы неплохо. Во времена наполеоновских войн замок выдержал сначала осаду французов, затем войск прусского короля; он несколько раз горел и сильно пострадал от артиллерийского обстрела. Средств для восстановления у моего прадеда не было, их хватило всего лишь, чтобы заказать одному архитектору-фортификатору, специалисту, проект реставрации. А в конце девятнадцатого столетия род наш окончательно обеднел, почти разорился…

– Но тот реставрационный проект удалось сохранить?

– Удалось, естественно, если только не выяснится, что он неточен или безнадежно устарел. Однако речь сейчас не о нем. Когда замок будет реставрирован, он превратится в обычное, причем недавно отстроенное жилье, потеряв при этом всю свою таинственность: ту печать времён, святость, притаившиеся в старых камнях. Особенно же, – родовых, к которым я так привык и где столько раз предавался фантазиям и мечтам…

– То есть вы против того, чтобы Шварцтирбах был восстановлен? – все еще не мог постичь логику мышления старика маньчжурский стрелок фон Тирбах.

– Я бы так не сказал. Но развалины… В них таится какая-то особая привлекательность, и когда я поднимаюсь к ним… Впрочем, чувства, которые рождаются у меня рядом со сторожевой башней, словесно воспроизвести так же трудно, как и понять их сокровенный смысл.

– Вас не зря называют «хранителем руин».

– «Хранителем руин»? – удивленно повел бровью Георг фон Тирбах. – Не знал, не приходилось слышать.

– Во всяком случае, именно так называет вас Отто Скорцени.

– Скорцени знает о моем существовании?

– Кажется, я уже говорил, что обер-диверсант рейха помогал мне в поиске родственников. Допускаю, не он первый нарек вас этим титулом, но впервые услышал от него.

– «Хранитель руин», говорите? А ведь очень точно подмечено! Впредь, именно так я и стану именовать себя, поскольку именно так, наверное, меня и следует именовать.

41

Как только водитель остановил машину у отеля «Сунгари», подполковник Имоти вопросительно взглянул на Семёнова.

– Мне показалось, что наш разговор не завершен, – понял свою оплошность Семёнов. За все время пути назад, он ни единым намеком не дал понять подполковнику, что желал бы видеть его у себя в гостях. – Рад буду принять вас в своей резиденции в Харбине, а пока что приглашаю в свой отельный номер.

– Я гость ненадоедливый, – приободрил его подполковник. – Отказываться же от приглашения у нас, японцев, вообще не принято. Тем более что хозяйничает в этом номере все та же Сото.

– Это делает ваш визит еще более романтичным.

Водку и еду Сото заказала в ресторанчике отеля. Однако обслуживала сама. Семёнову доставляло удовольствие наблюдать, как грациозно она приближается к их столику и как маняще изгибается её стан, когда ставит на стол чашечки с рисом, рыбой и прочим, уже заранее доставленным официантами в прихожую.

– Пожалуй, я предложу ей отправиться со мной в Харбин, в соболях-алмазах, – молвил генерал, улучив момент, когда Сото вышла за очередной порцией снеди.

– На вашем месте я поступил бы точно так же, – подыграл ему Имоти, давая понять, что о навязывании главкому японской шпионки в роли телохранительницы напрочь забыто. – Нельзя упускать возможности заполучить этот тихоокеанский бриллиант. Если ваше решение окончательное, я позабочусь, чтобы там, где нужно, восприняли увлеченность нашей красавицей с должным пониманием.

– Только так, с должным пониманием, в соболях-алмазах.

Вопрос о том, согласится ли на переезд сама Сото, был демонстративно обойден. Её согласие предусматривалось как нечто само собой разумеющееся.

– К тому же для нашей службы уже не является секретом, что вы нравитесь друг другу, – несколько запоздало подстраховался Имоти…

Однако генерала волновало сейчас не это. Наполняя рюмки чистой, как слеза, саке, он с горечью думал: если план сепаратного мира Германии с Россией удастся и в одно туманное маньчжурское утро он вдруг узнает, что Россия, Япония и Германия уже союзники, – его воинство сразу же окажется слишком обременительным для Японии. Так как миллионы золотых иен, которые императорская казна ежегодно тратит на содержание белогвардейской армии, – слишком большая сумма для жадных самураев от политики. И при любых переговорах, первым условием – мира ли, перемирия – Сталин выдвинет: «Расформировать банды Семёнова и выдать их главарей советскому правительству». А японцы, с присущим им коварством, наверняка, пожертвуют своими ненадежными и к тому времени уже совершенно бесполезными союзнахлебниками.