Правильный выбор - [3]

Но все равно в авторитетах ходила. Конечно, курила и к винчику, как она сама говорила, прикладывалась! И, как говорили о ней, с обидой, кому отказывала она в чем–то, что она уже приобщилась к другому прибыльному промыслу. Ну, это все враки, конечно, вечно на нее наговаривали всякие гадости. Уж больно она к себе эти самые гадости притягивала и была флегматична по поводу, в чем ее обвиняли. Но все же, за ней водились кое–какие грешки.

Я все чаще слышала за спиной, что от нее попахивает спиртным и дорогими духами. И сама она стала какой–то уже отрешенной от всего, и списывать даже почти прекратила. И все теперь, как она говорила, ей по шарабану! Все, да не все. Она уже не училась, а зачем–то в школу продолжала ходить. А потом, как–то раз пришла и села рядом.

— Ты не будешь возражать, милая?

— Вот еще? Что это за милая такая? Ладно, уж, сиди. Только не мешай! И так просто не сиди и меня не разглядывай. Давай тетрадь открывай, ручку бери и пиши! Учись! И хватит на меня пялиться! На доску смотри и учись, поняла?

Она от чего–то, краснела, когда я с ней так говорила и становилась такая податливая. Я и пользовалась.

— Не будешь учиться, уходи! Мне рядом с неучем делать нечего, поняла?

И вот же странно, поняла и какое–то время за ум взялась. И опять стала списывать. Все равно уроки не делала и не учила. И чем это она, только дома занимается?

Спросила ее. А она странно так. Заерзала, стесняться чего–то меня стала. Два дня тише травы и воды. Я ее еще за внешний вид отругала.

— Что это такое? — Говорю, — ты в школу вырядилась, как на дискотеку? А ну снимай и ходи как все!

Вообще, стала ее воспитывать! И, что удивительно, она словно пластилин в моих руках! Что ей не скажу, ни попрошу ее, удивительно, но все она старается сделать. И при этом у нее многое не получается. Она сердиться, злиться. Может и наорать, стукнуть кого–то под руку. Но только не меня! Наоборот, вокруг меня словно вакуум. Она так меня отгородила от всех. От чего это? Я особенно не вдавалась в подробности, мне от нее все в большем объеме надо было получать информацию. Секс уже забродил у нас и лез в голову. А тут рядом, можно сказать бок обок, да еще профессор.

Помню, как в девятом классе, в самом начале учебы, мы первый раз на физкультуру вышли и сроиться стали. Я еще тогда удивилась. До этого я все где–то с краю стояла, в хвосте шеренги класса. А тут? Просто удивительно! Я и еще несколько девчонок и Катька тоже, рядом, хоть и ниже ростом. А я уже пятая, заняла место на построении, от самой высокой в классе Маринки! Оказывается, я за лето так вымахала и не просто вымахала, а подросла, округлилась. Как дали команду, равняйсь! Так вижу, что на меня пол класса пялятся. Это почему так, думаю? Глянула на себя. Мамочка моя родненькая! Грудь моя торчит из шеренги! Это же надо! И никак ее не убрать. А Талмуда все на меня смотрит, всю словно глазами поедает. А когда команду дали — бежать! Чувствую, не могу! Грудь мешает!

И в раздевалке так. Присмотрелась, а девчонки все тоже на меня посматривают. Оценивают и многие молчат и отворачиваются. Им, видите ли, не нравится, какая я стала.

— Ну, в чем дело? — Говорю Талмуде, которая бесцеремонно стоит передо мной полураздетая и рассматривает, как я переодеваюсь.

— Да она в тебя влюбилась! — Вдруг слышу, ехидный такой смешок от ехидины в нашем классе, Машки.

И все вдруг, как по команде. Обидно так, видно от завести, что я такая стала.

— Талмуда в Таньку сисястую влюбилась! Влюбилась, влюбилась!

— В чем дело? — Спрашиваю. — Причем тут влюбилась? Вы, что девки, совсем спятили и не видите, что она просто дружит со мной и хочет школу закончить, а я ей помогаю? И потом, я не одна такая. Вон и Ольга, Оксана такая же, как и я.

— А вот и не такая! — Опять эта противная ехидина.

— Девки! — Говорит кто–то, пока мы переодеваемся. — А давайте конкурс проведем в классе.

— Правильно, хорошо! — Кричат сразу же несколько человек.

— Даешь конкурс! Мисс, девятый класс!

— Нет! Не девятый, а просто, мисс–класс!

— Правильно, правильно! — Шумят. — Надо жюри выбрать!

— А давайте мальчишек позовем?

— Нет, сами обойдемся и без мальчишек!

— А давайте, все вместе соберемся и топлесс! Только каждая уже пусть, что бы, не обидно было. Пусть каждая выступит, покажется. Мы все вместе и выберем мисс–класс.

— Нет! Топлесс не будет. Все в купальниках, ясно? А кто захочет, так это его дело! — Это вмешалась самая рассудительная наша староста класса, Надюша.

— А мальчишкам ни слова! Понятно? Предлагаю создать подготовительный комитет. Кто, за! Нам я думаю, трех человек хватит! Так! Предложения, какие кандидатуры? Ага! Я, раз, Маринка, баскетболистка, два. И ну же, ну, кто еще?

— Я! — Вот и хорошо, Талмуда, три!

— Да и еще, председателем предлагаю выбрать Талмуду. Как самую опытную. Согласны?

— К концу уроков ждем от вас четкую программу конкурса и скажите, где, по–вашему, мы можем собраться и когда. Согласны? — Все.

— Да! да!

— Только девки! Молчок! Понятно и чтобы ни звука! А чтобы не растрепались мы со всех подписку возьмем о не разглашении тайны. Комитет, на следующем уроке текст клятвы и лист с подписями передадите по классу.