Правила Золушки - [13]

– Теперь все по-честному, – сказал он, похлопывая ее по плечу, – потому что ты, Дарби Ландон из восточных Ландонов, произвела на меня впечатление. – Шейн смотрел поверх ее плеча, будто видел там то, чего не видели другие. – Гораздо большее впечатление, чем я мог представить.

Было ясно, что в кругу вашингтонской элиты нет никого, кому бы Шейн симпатизировал. Его бабушка была неотъемлемой частью этого общества. Судя по реакции трех крестных, он здесь давно не появлялся. Это, в свою очередь, означает, что Шейн сюда приехал не просто выставить дом на продажу и разобрать свои вещи. Неожиданно Дарби осознала, что умирает от желания узнать о нем больше. Это было бы неприлично. Три женщины уже возвращались за ней. Их время на самом деле истекло.

– Давай поменяемся местами, – сказала она, – только вот я не уверена, как справлюсь, если что.

Он сочувственно улыбнулся.

– Нам обоим предстоит вернуться в мир, живущий по дурацким законам, который завалит нас идиотскими обязательствами и надеждами, которые мы не в состоянии оправдать. Может, даже чем похуже.

Дарби скорчила гримасу:

– Что, еще хуже этого? Шейн расхохотался:

– Ты нравишься мне, Дарби Ландон. Я тоже тебе благодарен.

– За что?

– За поддержку, за то, что отвлекла меня. И за доказательство того, что такие поцелуи на самом деле возможны.

Ее рот приоткрылся от удивления, но она быстро его закрыла.

– Следуй правилам, Золушка, – проговорил Шейн, коснувшись ее нижней губы. – Они хорошо делают свое дело. Ты в момент станешь принцессой.

– Обнадеживающая мысль, ничего не скажешь, – тихо произнесла Дарби, глядя, как он уходит прочь, напоследок подмигнув ей. Затем она направилась к дому в сопровождении Вивьен и Мерседес.

Но все же это действительно обнадеживало. Или это Шейн обнадеживал. Она никогда бы не подумала, что может кому-нибудь подарить такой поцелуй. Хотя, скорее всего, он говорил это каждой встретившейся девушке, Дарби все равно ему поверила.

Это чувство придало ей сил. Она уверенно и с достоинством посмотрела на сотрудников «Хрустальной туфельки», на секунду вспомнив гонор своей покойной матушки.

– Прощай, уродливая сводная сестра, – пробормотала Дарби. – И спасибо тебе, Шейн Морган, за то, что дал мне почувствовать – Золушка живет в каждой женщине. Даже во мне.

– Дорогая, – сказала Аврора, беря ее за руки, – я хочу представить тебе Беверли. Она будет заниматься твоей программой, покаты здесь. —Аврора наклонилась и шепнула: – Поверь мне, она одна из лучших. Если кто-то и способен за небольшое время привести тебя в норму, то это она. Она очаровательна.

Девушка не знала, что на это ответить, но Аврора уже жестом подозвала Беверли. Затем крестная приветливо помахала Дарби и повернулась к другим сотрудникам.

Молодая женщина в ярком лимонном блейзере подошла к ней и протянула неестественно гладкую, идеально ухоженную руку.

– Меня зовут Беверли. Работать с вами будет для меня большим удовольствием. – Она быстро оглядела лицо и волосы Дарби, продолжая улыбаться. – Думаю, стоит начать с посещения салонов.

Уверенность Дарби испарилась, желудок снова сжался. Секунду она боролась с желанием прыгнуть обратно в лимузин, но он уже медленно катил прочь по дорожке, оставив ее здесь одну.

Дарби вымученно улыбнулась Беверли и ее спутникам.

– Да, как скажешь.

Та быстро обменялась многозначительными взглядами со своими помощниками, которые тут же загудели как пчелы и начали что-то записывать в блокноты, звонить куда-то, изображая активную деятельность.

Сама Беверли нежно взяла Дарби за локоть и повела к веранде. По дороге она успокаивающе похлопала ее по руке.

– Поскольку у вас мало времени, мы займемся вами целиком, по интенсивной программе.

– Так, – тихонько произнесла Дарби. Ею уже нужно заниматься целиком.

– Сегодня и завтра займемся базовыми процедурами, а именно внешностью. – Улыбка не сходила с лица Беверли ни на секунду. – После приступим к более тонким вещам: изяществу, стилю и так далее. Все это будет сопровождаться уроками по этикету и прочим. Количество приемов пищи удвоится, чтобы подготовиться сразу ко всему – от сервировки до планирования званых обедов. – Беверли указала Дарби на входную дверь, украшенную витражом.

– Прохожу, как Алиса сквозь зеркало, – пробормотала та. Хотя рядом с хорошенькой светловолосой Беверли Дарби чувствовала себя скорее Шалтаем-Болтаем.

– Прошу прощения? – звонко спросила Беверли.

– Прекрасный витраж, – нашлась Дарби. Человека, который готовит для тебя несколько пыточных камер, лучше сразу не доводить.

– О да, это подлинное убранство дома, который был построен в восемнадцатом веке. Если бы у нас было больше времени, то я с радостью провела бы для вас экскурсию.

– Чудесно, – поморщилась Дарби и попыталась улыбнуться в ответ на удивленный взгляд Беверли. Видимо, обычно клиенты воспринимали все это с большим энтузиазмом, а не делали вид, что их ведут на заклание. – Может, потом поговорим? Я бы хотела сейчас немного освежиться, если это возможно.

Просияв, Беверли снова схватила ее за локоть:

– Что вы, мы не только освежим вас. Поверьте, уже к сегодняшнему вечеру вы себя просто не узнаете.