Правила выживания - [31]

Хорошо, что было темно, что я не видела его реакции, его выражения лица. Я не стала долго молчать и продолжила. Мне не нужны были его вопросы. Стыдно сказать, но в тот момент я боялась, что он меня не поймет. Не примет такую, какая я есть. Поэтому заговорила быстро, путаясь в словах и сбиваясь:

— Не спрашивай меня как это вышло. Я не знаю, как и почему это произошло и почему. Я просто очнулась и поняла, что это не мой мир. Первое время вообще меня спасало только то, что все считали меня больной и не трогали.

— Но как так может быть?

— Не знаю, Астан, не знаю. В своем мире я жила просто и спокойно. У нас нет магии. У нас есть совсем другие приспособления. Мы живем удобнее и комфортнее за счет создаваемых механизмов — это называется технологии. Именно поэтому я и просила книги. В них я надеялась получить более точные знания о вашем мире.

— То есть, ты не ведьма в своем мире и не магиня.

— Абсолютно. Я всего лишь специалист кадрового отдела.

— Какого, какого отдела?

— Ну, я работаю, вернее до всего этого работала в строительной организации…

— Пресветлый, ты еще и работала.

— Конечно. И здесь я тоже работаю. Как же без дела быть? В наших с тобой мирах есть и общие черты, например, просто так не кормят, — я нервно засмеялась.

Вот только мой муж не засмеялся в ответ на мою шутку. Он молчал. И меня это задело. Неужели факт, что я не из этого мира столько значит? Как же так?

Глаза наполнились слезами. Опять перехватило дыхание. Единый, ну вот как на меня плохо беременность то влияет. Ну вот, истеричка истеричкой.

— Ну что ты, родная, ну не плачь, — голос мужа раздался за моей спиной. Меня развернули и обняли. Я уткнулась ему в грудь и затихла. — Не плачь. А что именно ты делала? В чем были твои обязанности?

— Ну, мы следили, чтобы люди, которых нанимают, были мастерами своего дела. Чтобы не пропускали работу без надобности. Если кто уйдет, то на его место нового подбирали. Мы ведь дома строили для людей. Жилые. А у нас они совсем другие, чем здесь.

— Какая хорошая служба. Вот почему ты так умеешь ладить с окружающими.

— Ну да. Нас учили этому специально. И занятия проводили. Тренинги называются, чтобы не ругались, не ссорились по мелочам и работали лучше в команде, — я старалась подбирать более простые и понятые слова, терминология нашего мира была трудна для понятий этого. Да и слов таких попросту не было.

— А семья, родные?

— Отец и брат. Мама умерла. Муж тоже был. Но отношения с ним были уже не те. Думаю, что если б я осталась в своем мире, то уже давно бы развелась с ним. У нас с этим намного проще.

— А что ты можешь сказать о том, что ты сейчас в теле Маяны?

— Ничего. Абсолютно. Даже версий никаких. Я открыла глаза и уже была ею. Иногда что-то делала по наитию. А порой всплывали обрывки ее памяти. Но не полностью, какие-то кусочки и фрагменты ее воспоминаний. Я думаю это то, что, по ее мнению было важным или значимым событием в ее жизни. Но того как она упала и ударилась головой в ее памяти не было.

— Жаль. Очень жаль.

— Да я сама понимаю, что может это имеет важное значение. А может и не имеет. Кто его знает.

— Ты права. Это могло бы помочь. А как тебя звали в твоем мире? Скажешь?

Я пожала плечами. А чего таить? Имя у меня было созвучное с нынешним, потому наверно я и приняла его быстро. И откликалась на него охотно.

— Марина. Это означает «морская».

— Красивое имя. А род?

— У нас нет родов, у нас фамилии. Я по фамилии Ларина. А отец у меня Николай. Значит, в нашем мире полное имя у меня будет звучать так: Марина Николаевна Ларина. Марина, дочь Николая из фамилии Лариных.

— А имя, которым тебя здесь стали звать? Не вызывает отторжение?

— А что имя, — я пригорюнилась, — мое прошлое имя, как и моя иномирная жизнь, осталось там. Вот только, что делать теперь я не знаю. Даже Берта и Франк меня жалеют. Сокрушаются, что я даже не бастард, а селянка простая.

— Да и слава Светлому, что ты не бастард. Но и не простая селянка. Ты, милая, вернее, Маяна, была приемышем. Узнать бы только где тебя нашли и кто потерял…

Час от часу не легче. Да отчего ж мне так везет то, по-черному!!!

— А теперь спать. Ты слишком перенервничала. И тебе обязательно надо отдохнуть.

Попыталась сказать, что отдохнула, но меня просто не стали слушать. Помогли снять платье, подняли на руки, отнесли в кровать и уложили. Минуты через две, по тому, как прогнулась и заскрипела кровать, поняла, что и муж лег. Быстренько юркнула ему под бочок. Блаженно прикрыла глаза. И опять почувствовала, как его ладонь привычно легла на живот, проверяя все ли в порядке с детками.

— Знаешь, а у нас есть такое приспособление, оно позволяет видеть, что у человека внутри происходит, — я шепотом стала рассказывать мужу, — мы его УЗИ называем.

— О как!

— Да. Но с твоими руками оно не нужно, они у тебя лучше, чем узи.

— Вот таки и лучше.

— Ну да. Ну да, они ж теплые и приятные.

Муж фыркнул, потрепал меня по щеке и, посмеиваясь, проворчал:

— Спи, давай. У нас тяжелые дни намечаются. Надо отдохнуть.

Уже сквозь сон я краем уха услышала:

— Вот и хорошо, что лучше. Вот и ладно.

А теплая и ласковая ладонь нежно поглаживала мой живот.