Правила счастья кота Гомера. Трогательные приключения слепого кота и его хозяйки - [54]

Угнетенная этими мыслями, я позвонила в авиакомпанию: а нельзя ли мне взять своих ручных, заметьте, кошек в салон в качестве опять-таки ручной клади? Оказалось, можно. То есть можно при определенных условиях. Условия были столь просты, сколь и маловыполнимы: кошку требовалось поместить в специальную переноску установленных размеров, предусмотренных для помещения ее под пассажирское сиденье; питомец обязан был иметь недавно выданную медицинскую справку, подтверждающую его здоровье, — ее нужно было предъявить службе безопасности при прохождении металлодетектора, а также непосредственно перед вылетом у посадочного сектора; кошка допускалась к перелету лишь в сопровождении зарегистрированного пассажира с билетом, но не более одного животного на каждого, притом что в салон в целом допускалось не более двух, а с багажным отделением — не более четырех кошек на рейс.

Что ж, с переносками установленных размеров у меня проблем не было. Не составляло труда и добыть справки, подтверждающие, что все мои кошки в добром здравии и со всеми прививками. Но чтобы пронести всех троих, нужно было еще подыскать двух котолюбивых пассажиров, готовых на доброе дело. Осложнялось это и тем, что, несмотря на все мои усилия, мне никак не удавалось «пробить» прямой рейс до Нью-Йорка с местами для трех кошек. Был пересадочный рейс через Атланту, на котором, если я успевала перерегистрировать билет с эконома на первый класс, я вписывалась в уложение только о двух кошках в салоне. Не более.

И тогда я позвонила своим приятелям Тони и Феликсу, отличавшимся не только неуемной энергией, но и слывшим легкими на подъем. Я задала им всего один-единственный вопрос: «Как насчет того, чтобы бесплатно слетать в Нью-Йорк?»

* * *

День большого переселения выдался для Гомера самым беспокойным за всю его предыдущую жизнь. Начался он с первыми лучами солнца с приезда бригады грузчиков от транспортной компании, которую я наняла для перевозки наших пожитков. На время сортировки и выноса вещей всех кошек пришлось запереть в ванной, где Скарлетт и Вашти лениво разлеглись на заранее разложенных на полу полотенцах, зато Гомер тут же принялся скрести дверь и орать что было сил, выступая против своего заточения, а также настаивая на своем праве знать, откуда весь этот шум и гам в других комнатах. Выпущенный на свободу, он ошалело заметался по пустым комнатам, не в состоянии найти себе место и продолжая орать что есть мочи едва ли не битый час. Куда подевались все наши вещи?! Ему не доводилось бывать в комнате с одними голыми стенами и без всякой мебели, и было ясно, что все это ему очень не нравится. Отсутствие того, что испускало знакомые запахи и было знакомо на ощупь, не сулило ничего хорошего.

И тут он не ошибался. Ибо единственное, что оставалось на виду, — это кошачьи переноски. Скарлетт и Вашти было достаточно одного взгляда, чтобы задать стрекача, и они демонстративно это проделали, забившись в самый дальний угол опустевшей кладовки. Бегство при виде стоящих наготове переносок вошло у них в ритуал, и за несколько минут мне удалось обложить их и сюсюканьем добиться погрузки.

Гомер всегда оставался напоследок, поскольку обычно загнать его в «стойло» было проще простого: переноски он не видел и потому не успевал убежать, прежде чем их извлекут на свет. Кроме того, из всех троих он был наиболее восприимчив к командам вроде «нельзя!» и «сидеть!».

Однако на этот раз он то ли переволновался после внезапного исчезновения мебели, то ли не успел прийти в себя, но в результате поднял бунт, какого история этого дома еще не знала. «Нельзя, Гомер, сидеть!» — напрасно взывала я. И хотя забиться ему было некуда — ни щели, ни закоулка, ни «под», ни «меж» — везде хоть шаром покати, погоня за ним отняла у меня добрых двадцать минут, и, даже когда он попался мне в руки, забираться в переноску кот никак не хотел, упираясь всеми четырьмя лапами и цепляясь за мою руку. Не то чтобы он нарочно хотел поцарапать меня — просто вслепую хватался за все, до чего мог дотянуться. Лишь мой внезапный вскрик от боли на какое-то мгновение заставил его поутихнуть, но этого мига мне хватило, чтобы осторожно просунуть его голову в дверцу и, подтолкнув внутрь, застегнуть замок. Гомер взвыл.

К тому моменту, когда все кошки были устроены, а я промыла и забинтовала исцарапанные руки, мы отставали от графика на полчаса.

— Бегом, бегом, — пришлось подгонять Тони и Феликса, когда я заехала за ними. Нам еще нужно было заскочить в родительский дом, чтобы оставить мою машину, поскольку везти нас в аэропорт собиралась моя мама. Скарлетт и Вашти как заведенные мяукали на заднем сиденье, но их жалкие «мяу» тонули в завывании сирены, на полную мощность включенную сидящим на переднем сиденье рядом со мной Гомером. Он даже барахтался, вырывался и стучался изнутри, отчего его переноска ходила ходуном, как поставленная в духовку упаковка попкорна «Джиффи Поп».

— Я могу взять Вашти, — сказал Феликс, переставляя переноску с ней к себе на колени. — Нравится она мне, чувствуется порода.

— Надеюсь, мне не придется таскаться с вот