Правила игры в чудо: Растет ли в подмосковном лесу дерево желаний? - [10]

— Откуда ты таких названий-то нахватался? — невольно удивилась Нина Викторовна.

— Ты не знаешь разве? Ай-яй-яй, нам на ночной эфир руководство заказывает. Из твоей Никифоровой до сих пор флайеры сыплются — деньги там, наверное, крутит в обороте, а школа для нее что-то вроде прикрытия, не больше. — Ее супруг явно пытался взять реванш за рыбалку.

— Разве бизнес — это порочно? — пыталась защищаться прогрессивно мыслящая педагогиня.

— Я знаю, что школу, настоящую школу, может построить только сумасшедший.

— Шизофреник? — ядовито уточнила она.

— Не передергивай, Нина, и… лучше дай-ка я тебя поцелую, — добавил примирительно Дмитрий Викторович. Воевать с дамой — не в его характере.

Он сделал попытку поцеловать супругу, но Нина Викторовна отстранилась.

— Так вот: если Оля согласится, я уволюсь с работы! И буду смотреть за детьми.

Как видно, для Дмитрия Викторовича это тоже было новостью. От удивления он даже крякнул. Рукавишников коротко взглянул на него, потом на жену и стал задумчиво вертеть вилкой.

— Мама, а нас ты заберешь в свою школу? — деловито поинтересовался Кир, заглядывая на кухню.

Было ясно, что дети подслушивали. Нина Викторовна даже привстала было со стула, чтобы окоротить их длинные уши, и Дмитрий Викторович, почувствовав необходимость разрядить обстановку, предложил:

— А давайте не будем спешить. Давайте съездим, проветримся. У нас завтра съемки в Серпухове и окрестностях — в заповеднике и так, по мелочам. Говорят, места обалденные. Недалеко от Москвы, километров сто или около того. Автобус большой. И я могу взять вас с собой. Кстати, Иван, об этом я договаривался и просил, хотя и не на коленях, а так, знаешь ли…

— При чем тут Серпухов? — все еще на взводе удивилась Нина Викторовна. — Мы решаем серьезный вопрос. Что там смотреть в твоем заповеднике? Бизонов?

— Угадала!

Еще не решаясь показаться взрослым на глаза, дети завопили из-за дверей:

— Ура! Охотиться на бизонов!

— Брось, папа, бизоны вымерли давно! — рассмеялась Ольга, явно довольная тем, что есть возможность уйти от необходимости принимать немедленные решения. — Бизонов поубивали из-за вкусного мяса и шкур. У них шкуры какие-то особенные, из них делали щиты и паруса…

— Ты, дочка, путаешь бизонов с турами, а туда же, хе-хе, — стариков учить. Короче, едем на два дня. Ночевать в гостинице, а можно и в автобусе. Два дня совсем другой жизни — а? Как я придумал? Иван? Чего какой-то смурной-задумчивый сидишь?

— Я, Дмитрий Викторович, сижу вот и думаю… Есть у меня именно под Серпуховом одно дельце. Приятель просил. Он мне и ключи от своего дома дал на случай, если не управлюсь и придется заночевать. Не знал, что и делать, а тут вы… Удивляюсь, но, похоже, все очень кстати.

— Что кстати? — снова вступила Нина Викторовна. — Удивляешься ты совершенно некстати. Нам надо принять решение до понедельника. Место уйдет, я вам это гарантирую! И детям в понедельник в школу — какие поездки!

— Я, Нина Викторовна, — с расстановкой ответил ей зять, — удивляюсь тому, что вы… несмотря ни на что… нас любите!

— Ура-ааа! — снова раздалось из-за двери. — Едем! Едем!

— Я сказал: Гофмана читать! — прикрикнул на детей отец. — А впрочем… Кто там у нас дежурный по чайнику? Налить полный!

Нина Викторовна сдалась. Она подумала, что в поездке, пожалуй, у нее будет достаточно времени кое в чем убедить молодежь, а уж своего супруга она приструнить успеет и по дороге домой.

Глава 11 Почему никому не повредит прогулка по Ватикану?

Чай пили мирно и ладно. Кошка Липси сидела на коленях Дмитрия Викторовича, он гладил ее и рассказывал о заповеднике.

Оказывается, такого крошечного заповедника нет больше нигде в мире. «Размером — как сто Ватиканов», — сказал дед, но ему не поверили на слово, хотя никто из слушателей не был ни в Ватикане, ни в этом заповеднике, ни в других достопримечательных местах, если не считать Кремля.

И вот в этом крошечном заповеднике разводят бизонов. Представляете — бизоны, бизоны, бизоны, как в прерии…

Дмитрий Викторович достал приготовленный заранее буклетик, на первой странице которого было написано: «НАШИ ЗУБРЫ ЕДУТ В ЕВРОПУ!»

— Так зубры же, деда! — рассмеялся Кир.

— Не может быть! — расстроился дед. — Этого не может быть… Должны быть бизоны — я слышал по телефону…

Он оказался прав: как следовало из буклета, бизоны в заповеднике действительно были, но только одна семья, в питомнике, а сам этот питомник создавался специально для зубров.

— Ну и что нам в тех бизонах! — махнул рукой дед. — К зубрам так к зубрам, какая разница! Тем более что и те и другие произошли от одного предка и похожи как две капли воды. Незнающий человек и не различит сразу. Главное — в путь!

* * *

Выезд планировался на восемь утра, и гости стали откланиваться. Целуя дочь, Нина Викторовна горячо шептала: «Олюшка, я все понимаю, но ты на себя посмотри. Иван в сравнении с тобой прямо Аполлон Бельведерский, и глаза веселые, а сегодня так и вообще чем-то возбужден. Говорит со мной так странно, а на тебя вообще внимания не обращает. Ты бы разузнала, что там у него на работе в последнее время. Та же премия в субботу… Его подарки тоже… Ну как можно дарить ребенку какие-то карточки для Интернета, если девочке не в чем пойти в приличное место? Элементарно не в чем! И не возражай, пожалуйста. Я прекрасно знаю ее гардероб! Как и твой!.. Нет, не так я себе представляла ваше семейное будущее… Не так, Олюшка!»