Правдивые истории о чудесах и надежде - [68]

Не всегда это работало мне на руку. Например, если я надевала нарядное платье, Шэдоу понимал, что сейчас я пойду куда-то одна. Тогда он ложился передо мной на пол, клал голову на лапки и смотрел на меня своими чудесными карими глазками, точно хотел сказать: значит, меня не возьмешь?

Он пытался разжалобить меня, и у него получалось. Но я все же говорила:

– Веди себя хорошо. Я скоро приду.

Однако в мое отсутствие Шэдоу всегда переворачивал свой лежак и разбрасывал все подушки. Он устраивал тарарам, потому что ему не нравилось, что я уходила и не брала его с собой. Я привыкла и через некоторое время смирилась с такой реакцией и просто спокойно убирала за ним. Иногда в таких случаях он еще и устраивал мне бойкот, но надолго его не хватало.

Обычно я повсюду брала его с собой. Он любил ездить со мной в машине и встречаться с моими друзьями. Однажды мы сели в машину и поехали на встречу с Клер и Вильмой. Мы отправились в Бигглсуэйд, чтобы положить венок на могилу Мэри Тилби – удивительной женщины, основательницы «Баттерсийского дома собак и кошек».

Шэдоу гордо щеголял значком «Баттерсийского дома», и я сама засияла от гордости, когда он сел рядом с мемориальной доской и стал оглядываться по сторонам. Кроме нас, на могиле Мэри Тилби было еще несколько человек. Клер произнесла небольшую речь, и мы молча поблагодарили Мэри за ее любовь и преданность животным. Если бы не Мэри Тилби, не было бы «Баттерсийского дома собак и кошек», который существует уже сто пятьдесят лет, и у меня и еще нескольких миллионов человек не появилось бы своей собаки. Это был очень торжественный момент; как здорово, что и я оказалась там! Если бы не Шэдоу, я бы даже не поехала с Клер в это удивительное место.

С тех пор, как Шэдоу возник у нас на пороге в тот дождливый пятничный вечер, он подарил мне столько радости!

Я уверена, что для пожилых людей, которые овдовели, но все еще ощущают в себе большую потребность любить, нет ничего лучше, чем завести собаку. Мне повезло, у меня много друзей и большая семья, но у многих людей этого нет. А если у тебя есть собака, люди останавливаются на улице и заговаривают с тобой, даже когда ты просто сидишь на скамейке в парке и дышишь свежим воздухом. Мне кажется, Шэдоу не случайно пришел в нашу жизнь в определенный момент. Не знаю, смогла бы я пережить утрату без его помощи.

Я знаю, что у всех людей есть тень, которую обычно видно только на солнце. Но у моей тени четыре лапы, хвост завитком и почти нет зубов. Он был рядом со мной в темные времена, и благодаря его бесконечной любви жизнь моя снова наполнилась светом.

13 Свидание с Сантой

Стоял конец июля, и солнце было в зените. Я взглянула на фигуру, лежавшую рядом, и улыбнулась. Мы были в отпуске, и моя малышка в широкополой панаме мирно дремала в шезлонге. Только это была не моя маленькая дочка Лиззи, а Джесси, наш вест-хайленд-терьер. На пляже в Корнуэлле, где мы больше всего любили проводить отпуск, все собаки плескались в море, но Джесси отказывалась даже ступать на песок. Как маленький человечек, она развалилась в соседнем шезлонге.

Мой муж Уэйн и наш сын Мэтью вернулись после купания и расхохотались, увидев Джесс.

– Джесси, как всегда, досталось лучшее место, – заметил Уэйн.

Джесси и впрямь была очень избалованной собачкой. Порой мне казалось, что она считала себя человеком. Когда я брала ее поводок перед прогулкой, она шла к окну и смотрела на улицу. И если светило солнце, подбегала ко мне и ждала, пока я прикреплю поводок к ошейнику. Но если шел дождь, смотрела на меня укоризненным взглядом – мол, в такую погоду никуда я не пойду – и спешила вернуться на свое место на диванчике.

Если же в дождь удавалось вытолкать ее на улицу, в определенный момент она решала, что с нее хватит, садилась посреди тротуара и отказывалась сдвинуться с места. Даже когда я говорила: «Хорошо, пойдем домой», она сидела, как вкопанная. Приходилось брать ее на руки и нести, иначе мы провели бы на улице всю ночь!

В детстве у нас всегда были терьеры, и когда у меня появилась своя семья, Джесси стала нашей первой собакой. При этом она была не совсем типичным терьером. Игры ее не интересовали, и если ей бросали или подкатывали мячик, пытаясь увлечь игрой, она всем своим видом говорила: я вижу мяч, мам, но меня он совершенно не интересует.

Но именно за эти маленькие странности мы ее и любили, и я считала Джесси прежде всего «своей» собакой. С ее появлением в нашем доме прибавилось радости, а Мэтью с Лиззи души в ней не чаяли.

Но вот ей исполнилось восемь лет, и я первой заметила, что она слегка прихрамывает.

Я сразу отвела ее к ветеринару, и после многочисленных анализов и сканирований у нее обнаружили опухоли в мозгу, вызванные вирусом. Врач сказал:

– Пока мы можем контролировать симптомы, но в конце концов болезнь возьмет свое, Клер.

Ей оставалось жить в лучшем случае два года. Новость потрясла нас.

Я отвела Джесси домой и стала давать ей лекарство по рецепту дважды в день (ей прописали стероиды). Через некоторое время она заболела диабетом, и мы научились делать ей уколы – даже Лиззи, которой к тому времени исполнилось одиннадцать лет.