Правдивые истории о чудесах и надежде - [23]

Мы точно знали, что окна и двери в доме заперты, поэтому вероятность, что Тонка сбежал, равна нулю. Скорее всего, он спрятался в каком-нибудь укромном месте и уснул там. Это было единственное объяснение.

Однако когда мы приехали домой, его действительно там не было. Бисби дежурил у холодильника – у нас был сдвоенный холодильник с морозильной камерой, как принято в Америке. Мы покормили его и начали искать Тонку.

Я слышал, как Джош зовет Тонку в другой комнате. Судя по голосу, он все сильнее заводился. На кухню он вернулся в слезах.

– Кажется, Тонка вылез через дымоход. Бог знает, где он теперь.

Из нас двоих я был менее эмоциональным и велел ему вздохнуть спокойно. «Давай хорошенько подумаем», – сказал я.

Тем временем Бисби, хотя его уже покормили, так и сидел перед холодильником.

Я проследил за его взглядом и кое-что заметил. Между холодильником и шкафом был небольшой зазор – не больше двадцати сантиметров. Не мог же Тонка…

Я забрался на кухонную столешницу и посветил в дыру фонариком. И точно: из темноты на меня жалобно уставились два глаза!

Это был Тонка. Он умудрился провалиться в дырку и застрял между холодильником и стенкой шкафа. Я позвал Джоша, и тот сразу прибежал. В конце концов нам пришлось снять дверцу холодильника, и мы достали кота.

Очутившись на свободе, Тонка первым делом бросился к лотку. Оказывается, бедняга не ходил в туалет все время, пока сидел в западне!

Странно, что он не издавал ни звука, пока мы его звали. Обычно он не стеснялся, громко мяукал и мурлыкал, но, видимо, Тонка настолько испугался, что потерял дар речи. Зато после того, как он поел и попил, ему уже не терпелось обо всем нам рассказать. Он залезал на нас, мяукал, болтал, напрашивался на объятия и попискивал.

Говорят, у кошки девять жизней, и это происшествие уж точно чуть не стоило ему одной.

В середине декабря – через три месяца после того, как мы забрали кошек из приюта – я полез на чердак и достал несколько коробок, на каждой из которых красовалась надпись «Рождество», и они доверху были набиты шариками, мишурой, гирляндами и прочими украшениями. Тонка и Бисби обрадовались так, будто для них наступили все праздники одновременно. Им непременно хотелось обследовать все коробки и обе елки – настоящую, в гостиной, и искусственную, в комнате отдыха наверху, где мы проводили больше всего времени.

Я пытался нарядить елку, а кошки прыгали вокруг. Оказалось, что наряжать елку с кошками – серьезная задача, которая отняла у меня на несколько часов больше, чем в предыдущие годы. Любой позвякивающий предмет становился мишенью для когтей и лапок. Как два поджарых маленьких боксера, Тонка и Бисби выбрали себе по зеркальному шарику и набросились на них.

В конце концов мне все-таки удалось нарядить обе елки, но на всякий случай мы не разрешали животным приближаться к настоящей, чтобы они не укололись об острые иголки. А вот искусственная елка наверху стала для них новым домом – они восприняли ее, как большой кошачий тренажер. Бисби был поменьше Тонки; он легко и проворно взбирался на дерево, отыскивая местечко поближе к теплым огонькам гирлянды. Почти весь декабрь он проспал на этом дереве.

Тонка не желал оставаться в стороне и делал то же самое. Только вот по пути он сбивал с дерева половину игрушек и раскачивал его из стороны в сторону. Но в итоге все равно устраивался рядом с Бисби. По утрам мне приходилось приводить в порядок его сторону елки, а несколько шариков он разбил.

А вот носки с подарками мы повесили повыше. Я купил их четыре штуки и прикрепил наши инициалы: Т, Б, Д, Н. Мы с Джошем набили носочки Тонки и Бисби игрушками с кошачьей мятой, плюшевыми мышами и лакомствами и повесили вне досягаемости над камином. К Рождеству все было готово.

Первое Рождество с Тонкой и Бисби было волшебным. Мы с Джошем наконец жили в доме своей мечты – пятиэтажном таунхаусе, обустроенном полностью по нашему вкусу. И семья наша стала больше: теперь нас было четверо.

Когда приехали мои родители, подарков под елкой сразу стало больше. Тонке и Бисби досталось их больше, чем нам, вместе взятым. Мы баловали их до невозможности, но ничего не могли с собой поделать.

На Рождество в доме собралась куча родственников, стоял шум и суета. Весь день папа играл с Тонкой и Бисби – первый обожал гоняться за теннисными мячиками, второй до изнеможения мог преследовать мышь на веревочке. По вечерам мы сидели в гостиной, и кошки переходили от одного человека к другому, напрашиваясь, чтобы их погладили и угостили.

На следующий день Джош отправился на кухню готовить, а мама решила познакомиться с кошками поближе. Любопытно, что она всегда утверждала, будто не любит животных – но стоило рядом оказаться кошке или собаке, и их было не разлучить.

К обеду родители просто влюбились в наших котов. И разве могло быть иначе? Тонка и Бисби были красивыми и ласковыми. Они стали героями нашего Рождества и обнюхивали все новое – от шуршащей оберточной бумаги до подарков под елкой. Впервые увидев, как они забираются на елку вздремнуть, мама покатилась со смеху.

А мне тем временем выпала серьезная задача: не подпускать кошек к Джошу, который занимался готовкой. Но, несмотря на все усилия, они умудрялись запрыгнуть на столешницу, и ни один кусочек нельзя было оставить без присмотра. Чтобы как-то их занять, мы вручили им подарки, и тут они, конечно, оживились. Тонка закружился, на седьмом небе от счастья, увидев свою игрушку с кошачьей мятой, а Бисби пришел в восторг от мышки. Он расхаживал по дому, нося ее в зубах, как собака. Прятал, потом находил, перетаскивал с места на место, и так продолжалось все Рождество. В конце концов они оба затащили свои игрушки на елку, устроились на своих местах и уснули. В жизни не видел ничего забавней. В наше первое Рождество я сделал больше сотни фотографий!