Правдивая небыль - [43]

— Зачем я тебе? — уже из любопытства спросил Артём.

— Я скажу, но позже, когда приду за тобой. Завтра ты покинешь её, это моё условие.

— Хорошо. Но я хочу уехать из города, мне так будет удобнее.

— Это не важно, я найду тебя везде, наша с тобою связь уже крепка.

На этом сон оборвался, и Артём открыл глаза. Даша ещё спала на соседней кровати, по-детски подложив ладошку под щёку. Он на цыпочках подошёл к изголовью кровати и минуту или две просто любовался спящей девушкой. Наверно, почувствовав его взгляд, она заворочалась, и ему пришлось спешно уйти в ванную. Умывшись, он оделся и вышел на улицу. В помещении проходной он показал сонному охраннику пропуск и в первый раз за последние дни оказался за территорией клиники. С трудом поймав попутку, Артём назвал адрес собственного офиса.

Его Форд стояла на том же месте на офисной площадке, слегка припорошенный ночным снежком, видимо, охрана исправно выполняла наставления Викентия Павловича. Артём довольно легко завёл машину, а пока она грелась, стряхнул остатки снега с кузова. Помахав рукой выглянувшему из дверей охраннику, он забрался в ещё не оттаявший автомобиль. Он всегда с любовью относился к своему многосильному железному другу, но сейчас это чувство куда-то ушло, что-то другое вытеснило его из сердца Артёма. Откинувшись на спинку кресла, он задумался, перед серьёзным разговором с родителями Даши ему нужно было всё хорошенько взвесить. Ненадолго заскочив домой, Артём дождался звонка от Самуила Львовича и выехал в клинику. Заходить в палату он не стал, а сразу же направился в кабинет главврача. Подорожные уже были там. После взаимных приветствий возникла недолгая пауза, Артём собирался с мыслями, а все остальные с нетерпением ждали его пояснений. Интрига оказалась нешуточной, это чувствовалось не только по лицам Подорожных, но и в глазах Самуила Львовича. Наконец, Артём произнёс:

— Вы уж извините, что я вот так без объяснений вас собрал, но дело стоит того.

— Мы вас слушаем, молодой человек, — подбодрил его профессор.

Подорожные согласно кивнули.

— Самуил Львович, помните, вы говорили о причине Дашиных приступов и о том, что эти причины нужно обнулить? Я буду своим языком.

— Всё верно, Артём, купирование проблемы было нашей целью.

— Считайте, что эта проблема уже купирована, её больше нет, а значит, и не будет приступов у Даши.

— Артём, вы это серьёзно? Ведь у Дашеньки ещё вчера был такой сильный приступ, — с недоверием произнесла Эльвира Германовна.

— Слушай, парень, это очень смелое заявление. Ты отвечаешь за свои слова? — проговорил Евгений Викторович, уставившись в глаза Артёму.

— На все сто, — спокойно ответил тот, выдержав тяжёлый взгляд Подорожного. — Вы же, как пить дать, наблюдали за ней с монитора, она уже три часа как одна и ничего. Я вам могу поклясться, что всё закончено, приступов больше не будет, она вполне здорова.

— А поконкретней, мне факты нужны, а не твои умозаключения! — не унимался отец Дарьи.

— Как я это узнал, мне трудно объяснить вам, но попробую… после того пожара нас с Дашей действительно что-то связало, причём очень тугим узлом, Самуил Львович оказался прав. Вы, конечно, можете считать меня сказочником или идиотом, мне всё равно, но всё произошло во сне Даши, я оказался в её кошмарном сне и мы вновь прошли через огонь… только на этот раз он отпустил её. Хотите верьте, хотите нет, но всё так и было, он её отпустил.

— А я верю вам, молодой человек, таких случаев достаточно в нашей практике, гипнотическое состояние это ведь, в сущности, тот же сон, только искусственный… Так вот, если ещё раз сознательно взглянуть в глаза своим страхам и выйти из этого поединка победителем, то страхи отступают и даже обнуляются, как вы говорите, Артём. Так что вполне, вполне возможно.

— Если вы так считаете, Самуил Львович, то это же чудо, это же наша победа! — с блеском в глазах заявила Эльвира Германовна. — Теперь мы все можем спокойно вздохнуть, Дашенька снова здорова и будет с нами. Ведь так?

— Посмотрим ещё, день только начинается, — буркнул Подорожный, но его изменившиеся глаза не могли скрыть блеснувшую надежду. — Слушай, Артём, ты мне всё-таки скажи, как мужик мужику — это действительно не лажа?

— Евгений Викторович, говорю вам, как мужик мужику — нет, не лажа, Даша здорова. И я бы на вашем месте не держал её больше здесь, а увёз бы в какой-нибудь профилакторий, где есть сосновый бор, пускай она просто отдохнёт на свежем воздухе.

— Ты думаешь?

— Уверен! И Самуил Львович, надеюсь, меня поддержит.

— В ваших словах, молодой человек, есть резон… но я настаиваю, друзья мои, что денёк другой надобно ещё понаблюдать за девочкой.

— Да, я согласна, Самуил Львович, денёк другой Дашеньке не повредит. Мы должны быть до конца уверены в её выздоровлении, — заявила Эльвира Германовна.

— Дело хозяйское, — не стал спорить Артём. — Ну а я всё, сегодня съезжаю. Если говорить юридическим языком — условия договора с моей стороны исполнены надлежащим образом, а вторую сторону я освобождаю от договорных обязательств. Так что наш контракт может быть расторгнут по обоюдному согласию сторон.

— Нет, парень, так дела не делаются, я человек слова, если всё будет, так как ты сказал, получишь своё и даже не спорь, — произнёс Подорожный, не принимающим возражения голосом.