Правдивая история Лилли Стьюбек - [62]

Мистер Стрэпп огласил ее завещание: Лилли получала во владение с ограниченными правами дом и все, что в доме, а кроме того, весьма щедрую пожизненную ренту. В завещании было оговорено, что Лилли обязана постоянно жить в этом доме и поддерживать в нем порядок. Еще кое-что было завещано садовнику и миссис Питерс. Если Лилли нарушит условия завещания, то наследницей объявлялась лондонская племянница мисс Дэлглиш. В приписке указывалось, что проживание в доме брата Лилли «Джона» не является нарушением условий, Мыс же надлежало продать.

Я рассмеялся, услышав за обедом от отца об условиях завещания.

— Значит, победа будет все-таки за ней!

— За кем? — удивился отец. — О ком ты говоришь?

— О мисс Дэлглиш, — пояснил я. — Лилли Стьюбек прекратит существовать ради второй мисс Дэлглиш. Этого и добивалась пожилая леди.

— Глупости, — ответила мама. — Лилли повезло. Подумать только, просто невероятно для девушки из такой семьи.

— В том-то и дело, — махнул я рукой, ибо никогда не мог объяснить родителям, какая она — Лилли.

Все в городе, кроме меня, считали, что ей невероятно повезло. Дороти Мэлоун тоже полагала, что подруга благодаря мисс Дэлглиш наконец-то получила то, чего заслуживала. Но я-то знал, что все здесь сложнее, чем кажется на первый взгляд, и поэтому не удивился, когда в следующее воскресенье к нам пришла ошеломленная Дороти и сказала:

— Лилли уехала, Кит. Они все уехали. Дэвлин тоже.

— Куда?

— Не знаю, — ответила Дороти. — Взяли да уехали.

— Лилли ничего тебе не сказала? — удивился я.

— Ничего. Совсем ничего. Лилли зашла ко мне вечером накануне отъезда и предупредила только, что из вещей мисс Дэлглиш возьмет лишь черную тетрадь, в которой та делала свои записи. И еще она просила передать тебе вот это.

Дороти протянула коричневый конверт, в котором лежала черная тетрадь самой Лилли, а в тетради я нашел листок, исписанный по-детски крупным почерком.

«Дорогой Кит! Я подумала, что это может тебя заинтересовать, ведь ты единственный, кто знает кое-что обо мне, не считая Дороти. Когда прочитаешь, сожги тетрадку. Лилли».

Дороти заплакала.

— Почему она это сделала, Кит? Почему она уехала?

— Из-за мисс Дэлглиш, — ответил я Дороти. — Это старая история.

— Но мисс Дэлглиш умерла.

— Только не для Лилли.

— Чепуха какая-то.

— Может быть…

Когда в городе стало известно об отъезде Лилли, многие говорили, что это обычная ее неблагодарность. Лилли отказалась от своего счастья да и от дома. Мисс Дэлглиш напоследок позаботилась о Лилли, какое же та имела право отвергнуть столь щедрый дар?

Наверное, никто, кроме меня, не сумел бы ответить на этот вопрос, я-то знал, что Лилли не могла поступить иначе. Долгие годы она оказывалась у той самой черты, за которой благодарность переходила в зависимость. Лилли уже не раз приходилось решать свою судьбу, и теперь она сделала очередной выбор, каких немало предлагала ей жизнь или мисс Дэлглиш. Ныне он означал: быть самой собой или второй мисс Дэлглиш.

Немало людей попросту считали, что в Лилли проснулась «цыганка». Я же знал, что проснулись в ней те несокрушимые силы, которые и прежде поднимали Лилли на ноги, если судьбе, например, в лице мисс Дэлглиш, удавалось поставить ее на колени.

Как ни странно, никто не удивился тому, что Дэвлин уехал вместе с нею. Он вечно слыл чудаком, и еще одним его чудачеством стало больше, только и всего. Дэвлин уехал так же незаметно, как и появился; он увез и свою утопию, и Лилли, и трехпалого Джекки, и Тилли. Но куда? Впрочем, какое это имело значение. Он оставил на станции большой ящик для пересылки в Бендиго, вот и все, что мы узнали.

Для нас они как бы исчезли с лица земли… Через полгода племянница мисс Дэлглиш вывезла всю обстановку из особняка, продав его миссис Ройс, которая в нем и поселилась. А спустя год я встретил счастливую Дороти в монашеской одежде, мы расспрашивали друг друга, не слышно ли что-нибудь о Лилли, Джекки и Дэвлине, но уже догадывались, что следы их, вероятно, потеряны навсегда.

— И все-таки хочется узнать, как они живут, — сказала Дороти.

Мне и самому хотелось бы узнать, как они поживают: Дэвлин, веривший в утопию, и Лилли не верившая в чудеса. Кем они стали друг для друга? Это зависело от Лилли. Если утопия увлечет ее, то именно Лилли укажет Дэвлину верный путь, но руководствуясь не Нагорной проповедью, а другим апостольским заветом, ибо у Луки где-то сказано, что у кого нет меча, тому нужно продать одежду, но купить меч, а еще лучше два.

По-моему, Лилли и Дэвлин прекрасно подходили друг другу, и я благодарен им обоим, тем более что место Дэвлина в нашей газете досталось мне, и чтобы завершить эту историю счастливым концом, скажу, что никогда не жалел об этом.