Правда - в молчании призраков - [25]

— Кофе?

Том кивнул, и через минуту я поставила перед ним дымящуюся чашку с крепким кофе.

— Так что случилось? — напомнила я, — и где Фрэнк?

— Мы нашли тело той девушки, что приходила к тебе.

— Почему вы решили, что это именно та девушка? Она ведь не показывала, где тело.

— Все повреждения на теле соответствуют твоим описаниям. Так же как и возраст, ей девятнадцать. Ее зовут Лора Стоун.

— А при чем здесь Фрэнк?

— Мы выяснили, что за день до своей смерти она встречалась с ним.

— И что же он сам говорит по этому поводу?

— Говорит, что Лора дружила с его сестрой, и в тот день они вместе ее навещали.

Так вот оно что. Теперь понятно, почему Фрэнк не вышел вместе с Томом, он очень болезненно воспринимает любой разговор о своей сестре. А если этот разговор проходил в рамках полицейского расследования, представляю, как ему сейчас не по себе.

— Что ты знаешь о его сестре? — неожиданно спросил Том.

Я посмотрела на него в упор.

— Она была спиритом, пока не сошла с ума. И сейчас находится в психиатрической лечебнице. Ты не веришь ему? Что они с этой девушкой навещали его сестру?

— Ну, проверить все равно нужно. Но я склонен верить его словам.

На этом разговор утих. Я верила Фрэнку, потому что знала его историю. И то, что убитая девушка оказалось подругой его сестры мне казалось простым совпадением. Том допил кофе, посидел еще немного, глядя отсутствующим взглядом в пустую чашку, будто пытаясь найти там ответы на вопросы, а потом снова заговорил.

— К спиритам, что сошли с ума, призраки продолжают приходить?

Я вздрогнула, услышав этот вопрос. Для любого спирита эта тема больная. Каждый из нас больше всего боится закончить так, как сестра Фрэнка. Но я попыталась принять равнодушный вид и сказала:

— Странные вопросы ты задаешь, лейтенант. Зачем тебе это?

— Ты сказала, что она была спиритом, но ведь она жива. Значит, призраки к ней больше не приходят?

— Как знать. К таким, как она много кто приходит, и не разберешь, где реальность, а где вымысел.

Я сознательно не сказала «сумасшедшим», я старалась вообще не произносить это слово, потому что боялась, что когда-нибудь его применят ко мне.

— Однажды я была с Фрэнком у его сестры, — продолжила я, — был какой-то праздник, бар не работал и Фрэнки попросил поехать с ним. Ее зовут Лиза. Она очень милая. И с первого взгляда кажется, что с ней все хорошо. Только есть одно но. Она думает, что на дворе тот день, когда она лишилась рассудка. И прибывает в уверенности, что находится не в психиатрической лечебнице, а отдыхает в лечебном пансионате. Она застряла во времени, Том. Каждое новое утро она просыпается и не помнит, что было вчера. И так уже четыре года. Для нее никогда не наступит завтра, всегда будет сегодня. И это страшно. Она только расстраивается, что выглядит немного старше своих, как она думает, шестнадцати. Ей сейчас двадцать, разница не слишком заметна. Но Фрэнк с содроганием ждет момента, когда ей исполнится двадцать пять, тридцать. Однажды утром она проснется и увидит в зеркале взрослую женщину, а не подростка. И будет приходить в ужас каждый день после этого. А ведь Фрэнк тоже взрослеет, и когда-нибудь она его не узнает.

Том смотрел на меня с ужасом. Его жизнь не назовешь легкой. Когда-то от него ушла жена, забрав с собой ребенка, сейчас они почти не общаются с ним. И все, что у него есть, это работа и чизкейк в кафе у дома по праздникам. Когда-нибудь он проснется и тоже придет в ужас от осознания того, что все было зря. Нет, он делает нужную работу, он ловит преступников, но его собственная жизнь ничем не наполнена. Пуста. И когда-нибудь он останется с этой пустотой один на один. Но он будет помнить каждый свой прожитый день. А Лиза и в сорок будет помнить только первые шестнадцать лет.

Том проникся и, наверняка, посочувствовал Фрэнку. Но из бара все равно поехал в лечебницу. Все правильно, он полицейский и, сколь жалостливую историю ему не рассказали бы, он всегда ищет доказательства. Хорошо, что в этом случае непричастности, а не вины. Фрэнку и так нелегко.

Минут через десять после того, как Том ушел, Фрэнк, наконец-то, вышел в зал. Вид у него был не очень, но, я готова была поспорить, причина тому не подозрение полиции в причастности к убийству. Фрэнки очень любил сестру, но очень не любил посвящать кого-то в семейную драму.

Клиентов в зале было немного, а за стойкой и вовсе пусто, и я тихо обратилась к приятелю.

— Фрэнк?

Он посмотрел на меня усталым, потухшим взглядом, сжал губы и кивнул.

— Все в порядке, — сказал он спокойно, — я понимаю, это нужно было для дела.

Я понимала, что он меньше всего хочет продолжать эту тему, но все же не могла не спросить:

— Как она?

И получила тихое:

— Без изменений.

Нас прервал Сэм, вышедший из подсобки. Он недовольно оглядел зал, видимо, в поисках Тома и его помощника. Поняв, что они ушли, немного расслабился и обратил внимание на нас.

— Сана, — он подошел к нам, — у тебя сегодня выходной, какого черта ты здесь делаешь? — спросил он беззлобно.

А я, наконец, вспомнила, что меня привело сюда, и вздохнула:

— У меня сегодня тоже день не из легких. Я отработаю сегодня, Сэм, не хочу оставаться одна.