Правда о Салли Джонс - [76]
В такое время протиснуться по Базар-роуд было почти невозможно. Айша коротко рассказывала о разных лавочках и магазинчиках, мимо которых мы проходили. Вот арабские ювелиры, торговцы украшениями из Каликута, брахманы, продающие опиум. В дальней комнате одного из магазинов менялы давали рупии за британские соверены и платили за что-то золотом и контрабандными изумрудами. На углу прямо на земле жгли мусор, и посреди всей этой суматохи по улице как ни в чем не бывало брели себе коровы и козы.
Там, где кончается Базар-роуд, начинается еврейский квартал. Здесь было на удивление спокойно и тихо. Айша провела меня по узкому и темному переулку, который замыкался синагогой. Перед закрытой дверью в сумеречном свете стоял мужчина в длинном, до пят, платье и маленькой шапочке на голове, с черной как смоль кучерявой бородой.
Айша и бородач кивнули друг другу, после чего он повел нас куда-то узкими проходами между облупленными фасадами и через маленькие внутренние дворы. Наконец мы вошли в какой-то дом и поднялись по лестнице. Там нас ждала женщина с масляной лампадкой в руке. Она открыла дверь в небольшую комнату, где стояли только узкая кровать и шаткий письменный стол с двумя выдвижными ящиками. Через единственное окно виднелась бледная луна на мглистом небе.
– Здесь всего две недели назад жил Алфреду Симан, – тихо сказал мужчина. – Но он ушел.
Разочарование больно кольнуло мне сердце.
– Алфреду был очень болен последнее время, – рассказала женщина. – Я думаю, он начал готовиться к смерти. Бывали дни, когда ему становилось полегче, и тогда мы водили его на прогулку к озеру. Он любил смотреть на воду.
Женщина промокнула уголок глаза рукавом своей кофточки. Мужчина продолжил:
– Как раз на одной из наших прогулок он увидел это объявление. И после этого стал сам не свой. Он как будто потерял покой. Внезапно он решил ехать и среди ночи оставил нас. Сказал просто, что должен вернуться домой. Я знаю, что у него была припрятана небольшая сумма. Думаю, он купил билет на какой-нибудь пароход. Надеюсь, Господь поможет ему добраться до дома живым.
Женщина подошла к столу и выдвинула рассохшийся ящик. Достала оттуда помятую бумажку и протянула Айше. Та озадаченно взглянула на нее.
– Это записка, которую Алфреду нашел в порту, – объяснила женщина. – Она была прибита к столбу на пристани. Я не понимаю, что тут написано. Но Алфреду, думаю, понимал. Ведь именно из-за нее он уехал.
Айша протянула бумажку мне.
Мне не нужно было читать эти строки. Я знала их наизусть:
Глава 59
Разочарования
Занялся новый день. Над холмами повисла густая серебристая дымка. Когда мы выходили из Маттанчери на катере Айши, гладкая поверхность озера Вембанад кое-где подергивалась легкой рябью. В остальном же было безветренно. Я дрожала всем телом. Напряжение никак не отпускало. Раз за разом я прокручивала в голове то, что мы только что узнали. В груди разрасталась теплая, искрящаяся радость.
Из трубы «Раны» вставал серый столб дыма – кочегары подняли пар до марки. Когда мы приблизились, я увидела, что Ана стоит на корме и напряженно смотрит в нашу сторону. Катер подошел к борту «Раны», и мы с Айшей поднялись на палубу. Ана вздохнула с облегчением. Возможно, она волновалась, что я не успею к отплытию и останусь на берегу.
– Где вы были? – обняв меня, спросила она. – Я уже боялась, что мне придется просить капитана задержаться. Что вы делали?
Айша сперва объяснила, зачем она брала меня с собой на берег. Потом рассказала, что мы узнали в еврейском квартале. Когда она закончила, я достала клочок бумажки, который мы нашли в столе Алфреду Симана, и показала его Ане. Она закрыла рот рукой. Глаза ее были широко распахнуты. Несколько секунд она не могла произнести ни звука.
– Но тогда… тогда выходит, что Алфреду Симан и Альфонс Морру – один и тот же человек, – прошептала она. – Вы его нашли!
Тут послышался глухой стук – на баке заработала паровая лебедка. «Рана» снималась с якоря.
Айша понимала, что времени у нас мало. Она постаралась поскорее пересказать то, что поведали нам мужчина и женщина из еврейского квартала об отъезде Алфреду Симана.
– Домой? – спросила Ана. – Алфреду Симан правда сказал, что возвращается домой?
Мы с Айшей кивнули.
– Он едет в Лиссабон! – воскликнула Ана.
Она крепко обняла меня. А я обняла ее.
Пришел штурман и сказал, что Айша должна немедленно покинуть корабль. Якорь подняли, пора было уходить. Айша быстро сжала мои руки, потом руки Аны. И спустилась на катер.
– Я выясню, какие суда уходили из порта Кочина в ту ночь, когда уезжал Алфреду Симан, – напоследок крикнула Айша, перед тем как ее катер отошел от борта «Раны». – И постараюсь как можно скорее телеграфировать вам список. Счастливого пути!
Мы с Аной стояли на палубе и махали ей вслед, пока катер не исчез из виду у нас за кормой. Вскоре «Рана» вышла в Индийский океан, держа курс на север.
Телеграмма Айши пришла уже к вечеру в тот же день. Сообщение было кратким и содержало названия трех кораблей. Два из них ушли из Кочина в Пирей, в Грецию. Третий – в Неаполь, в Италию.
