Правда о Салли Джонс - [68]
Долгое время он сидел молча, неподвижно глядя перед собой. Иногда тяжело вздыхал. Наконец он дрожащим голосом произнес:
– Я не хочу сегодня летать. Я вообще ничего не хочу.
Я осторожно кивнула. Махараджа посмотрел на меня.
– Это ты виновата, – сказал он. – Ты поставила эту пластинку. Я бы должен тебя наказать… или наградить, не знаю… смотря как все это…
Его голос прервался, взгляд обратился внутрь, и он снова как будто ничего не видел.
Я растерялась и не понимала толком, что мне делать. Снова заняться мотором я не могла. Ведь махарадже плохо. Поэтому я взяла табуретку и села рядом. Так мы сидели молча, как часто бывало во время наших путешествий на «Джипси Моте».
Перед тем как уйти, махараджа задал мне один вопрос. Этого почти никогда не случалось. Конечно, если только дело не касалось самолета.
– Ты когда-нибудь была влюблена? – спросил он.
Я кивнула.
Казалось, махараджа обдумывает мой ответ.
– Тогда ты знаешь, что это такое, – наконец сказал он и еще раз мучительно вздохнул. – Я пригласил ее сюда. Ану Молину. Надеюсь, она приедет. Иначе я умру от любовной тоски.
Глава 52
Неожиданное приглашение
А вдруг Ана откажется?
Вот что пронеслось у меня в голове, когда махараджа рассказал о том, что Ана Молина приглашена в Бхапур. Вместо того чтобы обрадоваться, я не на шутку испугалась. Испугалась, что мы упустим такой невероятный шанс.
Несколько ночей я лежала без сна и пыталась представить, как Ана получает это приглашение, как обдумывает его, как советуется с синьором Фидардо и как наконец решает написать махарадже ответ…
Ана, я здесь! Не отказывайся, снова и снова думала я. Пожалуйста, не откажись…
Я зря волновалась. Теперь-то я это знаю. Еще я знаю, как Ана получила письмо махараджи. Она сама мне рассказала.
Началось все с открытки из британского посольства в Лиссабоне. Сам посол, сэр Колвилл Барклай, хотел увидеться с Аной по важному и спешному делу.
Ана тут же спустилась в мастерскую к синьору Фидардо и показала открытку.
– Это наверняка как-то связано с Салли Джонс! – задыхаясь, выговорила она. – Правда же? Ты так не думаешь?
Синьор Фидардо снял очки для чтения. Ана видела, что его рука дрожит.
– Может быть, – сказал он. – Будем надеяться, что это хорошие новости.
На следующее утро Ана села на трамвай и поехала в посольство Великобритании. Ее сразу проводили в кабинет сэра Колвилла. Они встречались и раньше, на приеме по случаю концерта Аны в театре Сан-Карлуш. Первым делом посол рассказал, что на днях купил ее новую пластинку.
– Она великолепна! Quite lovely, – сказал сэр Колвилл. – Но я пригласил вас, сеньорита Молина, не поэтому. Есть одно дело, которое я должен обсудить с вами лично.
– Речь о Салли Джонс? – не выдержала Ана.
Сэр Колвилл удивленно посмотрел на нее.
– Нет, – ответил он. – Не понимаю… Кто это?
Ана с трудом скрыла разочарование.
– Друг, – ответила она. – Друг, пропавший в Индии… я надеялась, что вы что-то знаете.
– В Индии? – переспросил посол. – Странное совпадение. Я не знаю никакой Салли Джонс. Зато неплохо знаю Индию. И именно об Индии я хотел с вами поговорить. Через нашу дипломатическую почту вам пришло приглашение от индийского махараджи. Точнее, от махараджи Бхапура.
Из ящика стола посол достал большой золотистый конверт и маленькую шкатулку из слоновой кости. В конверте лежало письмо для Аны от махараджи, а также билет в каюту первого класса на пароход «Монголия» из Марселя в Бомбей. В шкатулке был браслет, усыпанный пламенеющими красными рубинами.
Ана потеряла дар речи. Сколько стоит такой браслет? Она дважды перечитала письмо. Ничего подобного ей никто никогда не писал, даже ее тайный обожатель Кансон.
Достойнейшая, искреннейше почитаемая сеньорита Ана Молина!
Вы изменили мою жизнь. Я большой знаток и любитель музыки, но прежде чем я услышал на граммофоне Ваш волшебный голос, слуху моему были неведомы высочайшие проявления красоты этого искусства. А когда на обложке пластинки я увидел Вашу фотографию, я понял, что в Вас изысканнейшим образом соединились непревзойденный талант и совершенная женственность.
Мое трепещущее и ноющее сердце сникнет и превратится в пожухлый лист, если я не смогу воочию увидеть Вас и не услышу Ваш восхитительный голос! Окажите же мне величайшую честь – будьте гостьей в моем дворце в Бхапуре. Я сделаю все, что в моей власти, чтобы устроить Вам прием, достойный Богини истинного искусства и красоты.
Ваш покорнейший и вечно преданный слуга,
махараджа Бхапура
Увидев лицо Анны, сэр Колвилл усмехнулся.
– Махараджа Бхапура – романтик, – сказал он. – Хотя говорят, он держит целый штаб придворных поэтов, которые помогают ему сочинять любовные письма. Как бы то ни было, он, по всей видимости, хочет, чтобы вы его посетили. Вы, разумеется, вольны отказаться. Я только хочу, чтобы вы знали, что вас ждет, если вы все же решите ехать. Махараджа завалит вас дорогими подарками. Потом он предложит вам стать его женой. Он так всегда делает, когда приглашает известных и красивых артисток, в которых влюбился. В его гареме их пять или шесть. Так что не принимайте поспешных решений.
Ана ненадолго задумалась.
– А что будет, если он действительно посватается, а я откажусь?
