«Права человека и империи»: В. А. Маклаков - М. А. Алданов переписка 1929-1957 гг. - [22]

Шрифт
Интервал

Вот Вам несколько главных замечаний; остальных писать не стоит, да их и немного.

Машинопись. Копия. HIA. 2-11.

M.А. Алданов — В.А. Маклакову, 21 декабря 1937

11 rue Gudin, XVI

21. XII.37

Дорогой Василий Алексеевич.

Сердечно Вас благодарю за такую любезность, — за особое сообщение об этой встрече, при этом столь интересное. Я, кажется, разобрал почти все, но, к сожалению, кроме одной из наиболее существенных строк — в конце. Спрошу у Вас о ней разъяснений при встрече. В будущем году? Не будете ли на воскресном балу?

Шлю Вам самый искренний привет. Кланяйтесь Марье Алексеевне.

Ваш М. Ландау-Алданов

Автограф. HIA.2-11.

1938

М.А. Алданов — В.А. Маклакову, 23 октября 1938

23 октября 1938

Дорогой Василий Алексеевич.

С большим интересом прочитал Ваше любезное письмо. Вижу, что Вы в общем согласны с прогнозом автора статьи «Голова Газдрубала». Вы пишете, что не согласны лишь с его мнением о «темпах». Однако в статье, кажется, о сроках ничего не сказано. Я склонен думать, что дело идет не более чем о двух-трех годах. Но в этом, разумеется, легко ошибиться.

Сепаратисты — факт, и с ними надо считаться, как с фактом. Они пойдут на что угодно — таково мое от них впечатление. К несчастью, здесь не только идеи (идеи даже преимущественно — красивая ширма), а министерские (точнее, «гаулейтерские») посты, множество выгодных и приятных должностей, деньги — все, о чем, по своему весу, почти никто из них в общероссийском масштабе и мечтать не мог бы. Я это, как умел, изобразил в происходящих на Украине главах романа «Бегство»{129}. Думаю, что на сепаратистов и в будущем в смысле «воссоединения» никаких надежд возлагать нельзя. Вообще не вижу решительно ничего такого, на что можно было бы возлагать надежды. Лично для себя я ориентируюсь на Пэр-Лашэз{130}.

Шлю Вам самый сердечный привет.

Глубоко уважающий Вас М. Ландау-Алданов

Машинопись. Подлинник. HIA.2-11.

M.А. Алданов — В.А. Маклакову, 28 октября 1938

28 октября 1938

Дорогой Василий Алексеевич.

Еще раз Вас сердечно благодарю за добрые слова, очень меня тронувшие. Вам (совершенно конфиденциально) скажу, что статья «Гол[ова] Гасдрубала», действительно, написана мною{131}.

Катастрофа европейской культуры почти одинаково касается всех нас, людей либерального, в широком смысле, образа мыслей, независимо от оттенков. Помните, Нехлюдов, кажется, удивлялся, что его называют либералом за то, что он высказывает, казалось бы, элементарные и для всех обязательные истины. Именно эти азбучные истины и переживают катастрофу, а с ними все их защитники, какова бы ни была разница между ними во всем остальном. Вы склонны говорить преимущественно об ответственности. Если так, то разница между Вашим поколением и моим весьма незначительна, — она лишь в том, что Вы и люди Вашего поколения занимали гораздо более видное место. Но, по-моему, ответственность наша отходит теперь на второй, если не на десятый план: все нынешние несчастья имеют основной причиной войну 1914 года, а в ней ни «Вы», ни «мы» никак не виноваты.

Шлю Вам самый сердечный привет.

Ваш М. Алданов

Демидов{132}, Фондаминский, Зензинов{133} очень приветствуют Вашу мысль возобновления наших завтраков в ресторане, — пока их не возобновит у себя Софья Григорьевна{134}.

Машинопись. Подлинник. HIА. 2-11.

1939

М.А. Алданов — B.A. Маклакову{135}, 28 октября 1939

28. X.39

Дорогой Василий Алексеевич.

Искренно Вас благодарю за любезные слова, — простите, что отвечаю с опозданием. Надеюсь обо всем этом поговорить с Вами, — в письме не напишешь.

Пользуюсь случаем, чтобы послать Марии Алексеевне и Вам самый искренний привет.

Ваш М. Ландау-Алданов

Автограф. HIA.2-11.

1940

М.А. Алданов — В.А. Маклакову, 2 апреля 1940

2 апреля 1940 года

Дорогой Василий Алексеевич.

С большим интересом прочитал Ваше письмо от 30-го, полученное мною почему-то только сегодня. Ошибки в этом вопросе я не сделал и действительно не мог сделать: как Вы сами пишете, не стал же бы я без документов приводить столь длинную цитату. Фраза эта («Un jour» и пр.) находится в самом конце декларации Клемансо, прочитанной им на заседании 20 ноября 1917 года{137}. Вы ее можете найти в номере «Тан» от 22-го{138}, а также в воспоминаниях ген. Мордака, том I, где она приведена целиком{139}.

Об «огромном успехе» я писал по следующим данным: 1) при общей ненависти к Клемансо почти всего парламента (о ней он сам говорил и Марте{140}, и другим лицам неоднократно), он получил большинство в 418 гол[осов] против 65 (среди них — 65 — было 63 социалиста); 2) я это слышал от двух человек: от Лебэ{141} и Альбера Тома{142}. Оба они, как Вы знаете, были членами палаты. Неприятно ссылаться на двух покойников, но Тома это рассказывал (в 1919 году?) в салоне Пети, — быть может, Софья Григорьевна это вспомнит; кажется, был при этом рассказе и A.A. Титов{143}. Добавлю, что Тома ненавидел Клемансо. Впрочем, понятие огромного успеха растяжимо.

Что касается Варенна{144}, то газетный отчет дает его и Лебэ возгласы с мест. Они заключали в себе явное порицание партийному большинству. То же («были потрясены») рассказывал мне Лебэ. Вы говорите, что была речь Варенна. По-моему, «Тан» в том же номере 22 ноября 1917 года речи Варенна не дает


Еще от автора Александр Фёдорович Керенский
Чертов мост

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Девятое Термидора

Роман «Девятое термидора», созданный выдающимся русским писателем и философом Марком Алдановым, посвящен свержению диктатуры якобинцев и гибели их лидера Максимилиана Робеспьера. Автор нашел логичное объяснение загадки драматических и весьма противоречивых событий, произошедших накануне смерти французского диктатора. Данный роман входит в тетралогию «Мыслитель», охватывающую огромную панораму мировой истории от Французской революции и царствования Павла I до заката Наполеоновской империи.


Ленин (американский вариант)

Книга «Ленин» была написана в 1919 году и была опубликована во Франции. Марк Алданов первым попытался создать подробный психологический и политический портрет Н. Ленина (В. Ульянова), а также описать исторический контекст Русской Революции.


Живи как хочешь

По замыслу автора роман «Живи как хочешь» завершает серию его романов и повестей из русской и европейской истории послевоенных двух столетий. В центре повествования две детективные интриги, одна связана с международным шпионажем, другая – с кражей бриллиантов.


Армагеддон

Диалог «Дракон», за исключением двух небольших отрывков, вставленных позже, написан в начале войны, но не мог появиться в свет вследствие запрещения цензуры. После революции он был (с большими пропусками) напечатан во второй книжке «Летописи» за 1917 год. Характер вопросов, затрагивавшихся в диалоге, делал возможным помещение его в названном журнале, несмотря на расхождение во взглядах между редакцией и автором, который, при крайне отрицательном отношении к идеологии, господствовавшей в 1914 году, с начала войны принял «оборонческую» точку зрения.


Ключ

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
М. В. Ломоносов – художник. Мозаики. Идеи живописных картин из русской истории

М.В. Ломоносов, как великий ученый-энциклопедист, прекрасно понимал, какую роль в развитии русской культуры играет изобразительное искусство. Из всех его видов и жанров на первый план он выдвигал монументальное искусство мозаики. В мозаике его привлекала возможность передать кубиками из смальты тончайшие оттенки цветов.До сих пор не оценена должным образом роль Ломоносова в зарождении русской исторической картины. Он впервые дал ряд замечательных сюжетов и описаний композиций из истории своей родины, значительных по своему содержанию, охарактеризовал их цветовое решение.


Я твой бессменный арестант

В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.


Великие оригиналы и чудаки

Кто такие чудаки и оригиналы? Странные, самобытные, не похожие на других люди. Говорят, они украшают нашу жизнь, открывают новые горизонты. Как, например, библиотекарь Румянцевского музея Николай Федоров с его принципом «Жить нужно не для себя (эгоизм), не для других (альтруизм), а со всеми и для всех» и несбыточным идеалом воскрешения всех былых поколений… А знаменитый доктор Федор Гааз, лечивший тысячи москвичей бесплатно, делился с ними своими деньгами. Поистине чудны, а не чудны их дела и поступки!В книге главное внимание уделено неординарным личностям, часто нелепым и смешным, но не глупым и не пошлым.


Горе от ума? Причуды выдающихся мыслителей

В книге Рудольфа Баландина читатель найдет увлекательные рассказы о странностях в жизни знаменитых интеллектуалов от Средневековья до современности. Герои книги – люди, которым мы обязаны выдающимися открытиями и техническими изобретениями. Их гениальные мысли становились двигателем человеческой цивилизации на протяжении веков. Но гении, как и обычные люди, обладают не только достоинствами, но и недостатками. Автор предлагает ответ на вопрос: не способствовало ли отклонение от нормы, пусть даже в сторону патологии, появлению нетривиальных мыслей, решений научных и технических задач?


В нашем доме на Старомонетном, на выселках и в поле

В книге собраны очерки об Институте географии РАН – его некоторых отделах и лабораториях, экспедициях, сотрудниках. Они не представляют собой систематическое изложение истории Института. Их цель – рассказать читателям, особенно молодым, о ценных, на наш взгляд, элементах институтского нематериального наследия: об исследовательских установках и побуждениях, стиле работы, деталях быта, характере отношений, об атмосфере, присущей академическому научному сообществу, частью которого Институт является.Очерки сгруппированы в три раздела.


Становление бойца-сандиниста

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.