«Правь, Британия, морями»? Политические дискуссии в Англии по вопросам внешней и колониальной политики в XVIII веке - [84]

Исследователи по-разному разъясняют выбор англичан. Можно выделить три основные точки зрения. Первую из них высказал видный историк «имперской школы» Бир еще в 1907 г. Он увязывал условия мира с начавшейся в Англии промышленной революцией, которая привела к изменению отношения к колониям. Если до промышленного переворота главная ценность колоний заключалась в том, что они рассматривались как источники сырья (Вест-Индия в этом отношении тогда безусловно превосходила Канаду), то во второй половине ХVIII в. возросла ценность колоний как рынков сбыта (и в этом потенциальные возможности Канады были шире, чем у Гваделупы) <58>. Американский историк М. Рэйд, соглашаясь с Биром, утверждал, что не меньшее значение имели и другие соображения. Он указывал, что, сохраняя Канаду, английское правительство стремилось к тому, чтобы обезопасить 13 континентальных колоний от французской угрозы <59>. Харлоу придавал этому стратегическому фактору решающее значение. К близкому выводу пришел и Ллойд: «Ценность Канады состояла в том, что она могла дать мир и безопасность американским колониям» <60>.

Наконец, третий подход к объяснению условий Парижского мира связан с позицией тех ученых, которые взяли за основу анализа интересы вест-индских плантаторов. Дж. Грэм не сомневался в том, что для Питта стремление защитить американские колонии играло основополагающую роль, однако не ясно, действительно ли Бьют и Бедфорд думали так же <61>. Грэм видел объяснение принятому решению не в изменении экономических представлений, порожденных промышленной революцией, а в соперничестве фракций. Переговоры о мире вел Бедфорд, который был ближе всего к «вест-индскому интересу», а британские плантаторы выступали против включения французских сахарных островов в состав Британской империи, так как это неизбежно вело к увеличению выброса вест-индской продукции на британский рынок, следовательно, к удешевлению вест-индских товаров – патоки, рома, сахара. Аналогичное объяснение давал Бродель: «В 1763 г. победоносная Англия и побежденная Франция обе повели себя, по крайней мере, на наш взгляд, неожиданным образом. Англия предпочла бы Канаде (отобранной у Франции) и Флориде (которую уступила ей Испания) обладание Сан– Доминго. Но плантаторы Ямайки оставались к этому глухи, они отказывались делить с другими английский сахарный рынок, который был их заповедным угодием. Их упорство вкупе с сопротивлением Франции, желавшей сохранить Сан-Доминго, царицу сахаропроизводящих островов, привело к тому, что «снежные арпаны» Канады отошли к Англии» <62>.

Действительно, изучение памфлетной литературы свидетельствует, что авторы, выражавшие «вест-индский интерес», прямо поддерживали идею присоединения Канады. Автор памфлета под характерным названием «Письмо вест-индского купца джентльмену в Тиунбридже» писал: «Совершенно необходимо не только удалить Францию с Ньюфаундленда, но и лишить ее возможности участвовать в ловле рыбы у его берегов и строить укрепления на соседних островах» <63>. Известный публицист Дж. Массэ придерживался такого же мнения. Он отмечал, что захваченные у французов сахарные острова «не будут развиваться хуже в наших руках». В то же время он подчеркивал, что главным источником возрождения Франции может стать именно сохранение за ней владений в Северной Америке, а также право ловли рыбы в устье р. Св. Лаврентия. В результате «после славной войны уже через десять лет можно ожидать, что Франция восстановит свое богатство и морскую мощь и предстанет еще более могущественной морской державой, чем при Людовике XIV» <64>.

В то же время нельзя оставить без внимания работу Парэ, который, подтверждая, что самые богатые из плантаторов-абсентистов Роуз Фуллер и Уильям Бекфорд горячее других ратовали за сохранение за Великобританией Канады, доказывал, что это не отражало позицию людей «вест-индского интереса» в целом <65>. Парэ принимал во внимание следующие обстоятельства. Во-первых, работорговцы в отличие от плантаторов всегда поддерживали аннексионистскую политику, результатом которой могло быть расширение рынка сбыта для их товара, поэтому их отношение к включению Гваделупы в состав Британской империи было сугубо положительным. Во-вторых, и «вест-индский интерес» должен был заботиться о поддержании определенного «баланса влияний» в метрополии. Другими словами, представители «вест-индского интереса» понимали, что успешные захваты, осуществленные в Северной Америке во время Семилетней войны, а тем более присоединение Канады, вели к усилению влияния агентов континентальных колоний в ущерб «вест-индскому интересу». В-третьих, изменению настроения плантаторов способствовало и то, что в годы войны торговля британских сахарных островов не раз прерывалась из-за нападений французов, осуществлявшихся с Гваделупы и Мартиники. Парэ также утверждал, что памфлетная война по вопросу о Канаде или Гваделупе оказала несущественное влияние на принятие решения по этому вопросу в министерстве: «На деле дискуссия не имела практической важности, хотя и была долгой и шумной. Она интересна лишь принципами, сформулированными по ходу ее» <66>.