Прасковья Ангелина - [29]
В итоге в сорок втором году колхозники сельскохозяйственной артели имени Буденного собрали вкруговую по сто двадцать пять пудов пшеницы. Паша с гордостью говорила: «За освобождение Украины от фашистов мы боремся на полях Казахстана».
Колхоз начислил трактористам в порядке дополнительной оплаты около двадцати тонн хлеба. Да и на трудодни они должны были получить немало. Леля, например, выработала за сезон семьсот восемьдесят девять трудодней, столько же трудодней было у Марксины Ангелиной, у Верочки Коссе, у Антона Дмитриева и других. До тысячи трудодней выработала Паша.
— Можно разбогатеть, Паша, — сказал Антон Дмитриев. — Столько хлеба!
Паша удивилась этим словам Антона и оборвала его. Как можно думать сейчас о личном богатстве! Она считает, что большую часть зерна, полученного механизаторами, надо сдать в фонд Красной Армии.
Антон сразу согласился с бригадиром и попросил доверить ему сопровождение верблюжьего каравана с хлебом.
Паша возвратилась к своему трактору. Да, она обдумала все. Послезавтра на рассвете первый верблюжий караван с хлебом уйдет в город.
В полдень прибежал обеспокоенный новой вестью колхозный счетовод.
— Куда, любезная, прикажешь вести зерно?
Паша удивленно посмотрела на него. Как куда? На государственный приемный пункт, куда же еще?
— Давай, любезная, свезем на базар. Хлеб стоит дорого. Три тысячи за пуд. Дом построишь такой, что залюбуешься…
Она не могла сдержать своей злости и обозвала его мерзавцем и дураком.
— Зачем оскорбляешь? — Лицо у счетовода покрылось испариной.
Паша презрительно на него посмотрела. Какой подлый человек! Идет война. Враг захватил и топчет ее родную землю, а он, сукин сын, дает ей советы, как выколачивать деньгу.
— Весь хлеб будет отправлен в государственные закрома, в фонд Красной Армии, — решительно заявила она.
— И твои двести восемнадцать пудов? — развел руками счетовод.
— До последнего зернышка!
Через день, на рассвете, Антон Дмитриев сопровождал верблюжий караван хлеба. В фонд Красной Армии бригада Ангелиной сдала 768 пудов.
Спустя пять дней прямо в полевой стан принесли телеграмму.
«Высшая правительственная. Бригаде Паши Ангелиной. Благодарю всех трактористок за заботу о Красной Армии и лично вам, Паша Ангелина, жму крепко руку. И. СТАЛИН».
Произошло это вечером, в тот момент, когда Паша возвращалась из мастерской, где ее бригада вела ремонт машин.
Шагала торопливо, чтобы самой успеть накормить и уложить спать Светлану и Валерика. Вдруг ее окликнули.
— Торопитесь, Прасковья Никитична? Пойдемте вместе. Ведь давно не виделись… Ну, как настроение, бригадир первой женской?
Паша от неожиданности чуть не вскрикнула. В идущем рядом человеке она узнала давнего знакомого, корреспондента «Правды».
— Это вы? Откуда? Каким ветром, дорогой товарищ Рябов?
— Попутным, — рассмеялся тот, — из Москвы скорым — и прямо к вам… С корабля на бал.
Паша радушно распахнула перед гостем двери избы.
— Да вы поглядите, батя, мама, кого я привела!
Никита Васильевич сразу узнал Рябова, обнял его, заставил «немедля скидывать шинельку». Потом обернулся к Ефимии Федоровне и упрекнул ее за то, что она не сразу узнала своего старого знакомого, которого в Бешеве свининкой потчевала.
— Да погоди!.. Дай сперва посмотреть. Ну, такой же бравый, ничуть-ничуть не изменился, только вон сединка стала пробиваться, а в остальном все такой же, — оправдывалась Ефимия Федоровна.
Никита Васильевич первым долгом осведомился, как Москва, как дела на фронте.
— Москва стоит нерушимо! — Слова гостя были так уверенны и правдивы, что не оставляли и тени сомнения или беспокойства.
— Побьем фашиста… Под Москвой ему за мое почтение всыпали и под Сталинградом досталось. Так оно и пойдет…
Ефимия Федоровна занялась по хозяйству, а Никита Васильевич принялся заправлять печь.
— Так сколько же мы не виделись с вами, Прасковья Никитична? — сказал Рябов, когда все уселись за стол. — Неужели десять лет? Ну да, конечно. Светлане было тогда два года, а теперь барышня, скоро на выданье.
— А про внука Ангелина забыли? — напомнила Паша.
Он рассмеялся.
— Да, тогда Никита Васильевич только мечтал о внуке.
Они помолчали, поглядывая на разгоревшийся огонь.
— Знаете, товарищ Рябов, еще вот сегодня утром думала собрать девчат и написать в газету «Правда». А тут вы… Это же просто удивительно, какое совпадение. Не ожидала, что «Правда» специально командирует своего человека в аул Теректа за тридевять земель от Москвы.
— И зря не ожидали, нужно, чтобы и в тылу и на фронте знали о делах украинских механизаторов в Казахстане. Наша редакция внимательно следит за работой вашей бригады.
По-хорошему, по-доброму шла беседа. Обо всем переговорили, каждый день работы бригады в Казахстане перебрали. Ефимия Федоровна почти все это время не присела, все хлопотала на кухне. Но вот она подошла к буфету и, как видно, забыла, что хотела взять. Гость заметил это и посмотрел на нее.
— Понимаю вас, хотелось угостить бешевской свининкой, а ее нет. Но, ей-ей, не стоит волноваться. Вот закончим войну, приеду я к вам в Старо-Бешево, и тогда уж, конечно, отведаем все вместе поджаристой свининки. Ладно?
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
«Мы были ровесниками, мы были на «ты», мы встречались в Париже, Риме и Нью-Йорке, дважды я была его конфиденткою, он был шафером на моей свадьбе, я присутствовала в зале во время обоих над ним судилищ, переписывалась с ним, когда он был в Норенской, провожала его в Пулковском аэропорту. Но весь этот горделивый перечень ровно ничего не значит. Это простая цепь случайностей, и никакого, ни малейшего места в жизни Иосифа я не занимала».Здесь все правда, кроме последних фраз. Рада Аллой, имя которой редко возникает в литературе о Бродском, в шестидесятые годы принадлежала к кругу самых близких поэту людей.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.