Прапорщик Щеголев - [50]

Шрифт
Интервал

— Но не можем же мы ждать бесконечно! — продолжал настаивать Абакумов. — Своим огнем я по крайней мере буду препятствовать им стараться сойти с мели! Слышите, как они возятся.

Действительно, неизвестные сильно шумели, слышались дружные крики и команда, словно там тащили что-то очень тяжелое. Все время слышались всплески.

— Похоже, что они разгружают носовую часть! — сказал Кмита. — Этак и вправду смогут уйти.

Поручик решился окончательно.

— Посторонние от орудий р-р-разойдись! — скомандовал он. — К открытию огня приготовьсь!.. Ядрами заряжай!.. По ватерлинии вражеского корабля, ребята, только по ватерлинии и по колесам. По рубкам не бейте, толку от этого будет мало, а так мы не дадим ему уйти.

Артиллеристы присели у пушек. В этот момент разошелся туман и вражеский корабль стал виден полностью.

— Англичанин! — определили офицеры. — «Тигр»!

— Господа англичане! — закричал Абакумов по-французски, приложив ладони рупором ко рту. — Сдавайтесь, сопротивление бесполезно!

Возня на палубе парохода сразу прекратилась. Офицеры с мостика в трубы рассматривали людей на берегу. Потом какой-то долговязый офицер что-то скомандовал, и не успели на берегу сообразить в чем дело, как оглушительный выстрел и пролетевшая над головой бомба показали, что англичане сдаваться не собираются.

Поручик выругался и проворно отбежал за насыпь.

— Первое — пли!.. — скомандовал он.

— Второе — пли!..

Обе пушки хлопнули. С берега видели, как ядра ударили в надстройки корабля. Но разве можно было сравнить эти хлопки с ревом тяжелых морских орудий!

— Эй, братцы, целься ниже! — крикнул Абакумов.

Но не успели артиллеристы поставить прицел, как «Тигр» дал залп. Десяток бомб поднял огромную массу земли, обвалил в море пласт берега. К счастью, людей не задело. Пушки спешно пришлось откатить под прикрытие береговой насыпи.

— Говорил вам, что ничего вы им не сделаете! — сказал казачий офицер.

— Посмотрим! — не сдавался Абакумов.

Поручик изменил тактику: по его команде солдаты, которым помотали казаки и жители, быстро выкатывали пушку к берегу, производили выстрел и снова прятали пушку. Складки местности благоприятствовали укрытию, но в то же время не давали возможности стрелять по корпусу «Тигра».

Пароход почти непрерывно грохотал залпами: огромные бомбы изрыли край берега, разнесли вдребезги остатки какой-то стены, обвалили в море скалу... Но маленькие пушки тоже делали свое дело: то одно ядро, то другое попадали в корпус врага, лишая его возможности сняться с мели.

Сраженье продолжалось уже почти полчаса, и конца ему не было видно.

Вдруг к Абакумову подбежал Кмита.

— Мне только что передали с Большого Фонтана, что там заметили два неприятельских парохода, полным ходом идущих сюда. Уж не помощь ли ему? — кивнул он на «Тигра».

— Неужто мы дадим им подойти и стянуть «Тигра»? — нахмурил брови поручик. — Не бывать тому!

— Будем надеяться! — сказал Кмита. — Я уже передал командующему о приближении кораблей. Нам уже выслали две батареи артиллерии и пехоту. Вместе мы справимся быстро!

— Я с ним и без посторонней помощи справлюсь... — возразил Абакумов. — Вот только бы мне пострелять в него спокойно хоть минутку...

— Знаете что, — задумчиво сказал казачий офицер. — Я дам вам эту минутку.

— Каким образом?

— Отвлеку огонь «Тигра» на себя, а вы этим и воспользуетесь.

— Да как же вы это сделаете?

— Я атакую «Тигра» в конном строю!

— Военный корабль в конном строю? — удивился Абакумов. — В первый раз слышу, чтобы кавалерия атаковала корабли!

— Значит, вы забыли историю. Вспомните подробности Невского побоища, когда Александр бил шведов не только на берегу, но и на кораблях. Он послал свою конницу на корабли по мосткам, переброшенным туда с берега... Вот и мы сделаем подобно.

— Да ведь это же замечательно! — вскричал Абакумов. — Только...

— Что только?

— Потери среди казаков будут большие. А потерь нам нужно избегать.

— Бог милостив, — произнес казачий офицер. — Я рассчитываю на то, что из пушек по плывущим стрелять будет очень трудно... А если мы еще промедлим, то подойдут те, — кивнул по направлению к морю, — и тогда нам будет много труднее.

— Быть по сему! — воскликнул Абакумов. — Атаковал Александр корабли в конном строю или это только легенда, но во всяком деле надобно попытаться.

— Тогда мы поступим так: я приготовлюсь и даю сигнал; тогда вы выкатываете пушки, быстро стреляете и снова прячетесь. Как до сих пор. Натурально, неприятель ответит залпом и закроется дымом. Вот в этот момент мы и выскочим. Ну, а дальше действуйте как найдете нужным.

— Казачьей лавой на фрегат! Ну и ну! — смеялся Абакумов, отбегая к пушкам.

Все произошло именно так, как и предполагал казачий офицер. Едва «Тигр» окутался дымом собственного залпа, как казаки с криком «ура» стали выскакивать из укрытия, съезжать по обрыву и бросаться в воду. Вид страшных бородачей, с криками и свистом плывущих на конях к кораблю, очевидно, перепугал англичан. Огонь их сразу сделался беспорядочным, часть пушек они направили на казаков. Но бомбы пролетали над головами плывущих.

Замешательством неприятеля воспользовался Абакумов: его пушки разбили ядрами левое колесо, разнесли рубку... С берега видели, как повалился высокий офицер который все время командовал.


Рекомендуем почитать
В тисках Бастилии

Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.


Школа корабелов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Дон Корлеоне и все-все-все

Эта история произошла в реальности. Её персонажи: пират-гуманист, фашист-пацифист, пылесосный император, консультант по чёрной магии, социологи-террористы, прокуроры-революционеры, нью-йоркские гангстеры, советские партизаны, сицилийские мафиози, американские шпионы, швейцарские банкиры, ватиканские кардиналы, тысяча живых масонов, два мёртвых комиссара Каттани, один настоящий дон Корлеоне и все-все-все остальные — не являются плодом авторского вымысла. Это — история Италии.


История четырех братьев. Годы сомнений и страстей

В книгу вошли два романа ленинградского прозаика В. Бакинского. «История четырех братьев» охватывает пятилетие с 1916 по 1921 год. Главная тема — становление личности четырех мальчиков из бедной пролетарской семьи в период революции и гражданской войны в Поволжье. Важный мотив этого произведения — история любви Ильи Гуляева и Верочки, дочери учителя. Роман «Годы сомнений и страстей» посвящен кавказскому периоду жизни Л. Н. Толстого (1851—1853 гг.). На Кавказе Толстой добивается зачисления на военную службу, принимает участие в зимних походах русской армии.


Дакия Молдова

В книге рассматривается история древнего фракийского народа гетов. Приводятся доказательства, что молдавский язык является преемником языка гетодаков, а молдавский народ – потомками древнего народа гето-молдован.


Лонгборн

Герои этой книги живут в одном доме с героями «Гордости и предубеждения». Но не на верхних, а на нижнем этаже – «под лестницей», как говорили в старой доброй Англии. Это те, кто упоминается у Джейн Остин лишь мельком, в основном оставаясь «за кулисами». Те, кто готовит, стирает, убирает – прислуживает семейству Беннетов и работает в поместье Лонгборн.Жизнь прислуги подчинена строгому распорядку – поместье большое, дел всегда невпроворот, к вечеру все валятся с ног от усталости. Но молодость есть молодость.