Практика дзэн - [9]

В этом месте я хотел бы рассказать об одном моем разговоре, чтобы проиллюстрировать важность временного элемента в стиле разговора Дзэн. Недавно я встретил теолога и мы начали обсуждать буддизм, индуизм и другие религии. Он настаивал на том, что все религии на высшем уровне, в основном идентичны, и единственное различие между ними — семантическое. Он пояснил свое положение тем, что Мокша называется Нирваной в буддизме, тогда как «состояние Будды» называется Атман в индуизме и «божественностью» в христианстве.

— Великая Истина Одна, — сказал он, — все вещи вышли и вернутся к ней Великой и Единственной. Это можно излагать по-разному, но центральная Истина остается.

Я не хотел продолжать спор, который мог длиться бесконечно, поэтому я изложил ему старый коан Чао Чоу.

— Если все вещи должны вернуться в Единое, то куда должно вернуться Единое?

Теолог неожиданно смутился и не смог ответить. Но па следующий день он пришел ко мне и сказал:

— Теперь я знаю правильный ответ па ваш вопрос: все вещи должны вернуться в Единое — Единое должно вернуться всем вещам.

— Согласно Дзэн ваш ответ слишком запоздал. Вы бы давно получили 30 ударов, — ответил я.

— Если бы я ответил вам вчера немедленно, как бы вы прокомментировали? — спросил он.

— Теперь последуем традиции Дзэн и поднимем вопрос снова.

И я повторил свой вчерашний вопрос:

— Если все вещи должны вернуться в Единое, куда должно вернуться Единое?

— Оно должно вернуться всем вещам! На это я просто ответил:

— Какая никчемная чепуха!

Мой друг не делал больше замечаний, и обсуждение зависимости буддизма от других религий на этом и закончилось. Вот еще несколько историй, чтобы показать, как словесное состязание Дзэн используется для «проверки».

А: Юн Чжа, ученый школы ТяньТай, добился понимания через чтение «Вималакирти Сутры» без учителя. Чтобы найти Просветленного Мастера, который бы удостоверил его понимание, он пошел к Шестому Патриарху (Хуэй Нэну). Увидев Патриарха, он обошел вокруг него три раза, а затем встал перед ним, не оказав традиционных знаков почтения- Хуэй Нэн сказал:

— Предполагается, что монах повинуется правилам Трех тысяч Хороших Манер и Восьми тысячам Грациозных Поведений. Откуда это идет, что Ваше Преподобие высказывает такую гордость?

— Дело жизни и смерти великое, и скоротечность быстро охватывает человека, — ответил Юн Чжа.

— Почему тогда ты не проникнешь в Сущность Нерождения?[4] Не будет ли это скорейшим путём к освобождению?

— Сама Сущность есть нерождение, и освобождение — за пределами быстрого или медленного.

— Да, ты прав.

После этого Юн Чжа поклонился Шестому Патриарху, прощаясь, и хотел уйти. Но Хуэй Нэп остановил его и спросил:

— Не рано ли ты уходишь?

— Я никогда не двигаюсь с самого начала. Как я могу уходить слишком рано или поздно?

— Кто тот, кто знает неподвижное?

— Мудрец знает это сам по себе.

— О, ты действительно хорошо знаком со смыслом Нерождения!

— Если у нее нет смысла, как ее можно тогда понять? Понять ее — значит не обрести ее смысла.

— Хорошо сказано, хорошо сказано. Теперь останься, пожалуйста, в моем монастыре па ночь.

Если читатель тщательно поразмыслит над вышеприведенным диалогом, он найдет, что в каждом замечании Шестой Патриарх ставил ловушку Юн Чжа, но Юн Чжа, Просветленное существо, чувствовал эти ловушки и немрд-ленно менял свое положение атакованного па положение атакующего. Поэтому он получил высокую похвалу Шестого Патриарха.

Б: Дун Шань пошел в гости к Мин Чэ. Мни Чэ спросил его:

— Где ты был в последнее время?

— В провинции Хэнань.

— Как фамилия тамошнего губернатора?

— Я не знаю.

— Каково тогда его первое имя?

— Я не знаю и его первого имени.

— Исполняет ли он свою службу вообще?

— У него много подчиненных для того, чтобы работать.

— Разве он вообще не выходит и не входит в свое учреждение?

Дун Шань ничего не ответил и вышел. На следующий день Мин Чэ сказал ему:

— Ты не ответил вчера на мой вопрос. Если ты можешь сказать что-нибудь удовлетворительное сегодня, я приглашу тебя к обеду.

— Губернатор слишком достоин, чтобы выходить из своего учреждения, — ответил Дун Шань.

Мин-Чэ удовлетворился ответом, и для Дун Шаня был приготовлен ужин.

Внешне разговор между двумя был простым и прямым. Кажется, что в нем не было смысла. Но па самом деле, каждое их замечание имело двойной смысл, ссылаясь на Истину Дзэн. Этот рассказ показывает, как Дзэн-буддисты имеют обыкновение проверять друг друга ежедневно в простых разговорах. Естественно, они подготовленные специалисты в дзэновском искусстве словесного состязания. Они начинают играть в эту игру при первой возможности. Нечего и говорить, что участник дзэновского «состязания» должен знать игру заранее чтобы быть достойным сопернику. Посторонний или промахнется или стушуется оттого, что происходит.

Как видно из следующих рассказов, «поведенческий тест» часто проводится посредством неожиданных и удивляющих действий.

А: Монах пошел к Дэ Шаню, но тот закрыл дверь перед его носом. Монах постучался, а Дэ Шань спросил: «Кто?» Монах сказал: «Львенок». Дэ Шань открыл тогда дверь и прыгнул на шею монаха словно бы верхом и крик-пул: «Ты зверь? Куда ты сейчас идешь?» Монах не смог ответить.