Практичное изобретение - [70]

— А ты не знаешь, где сейчас эта книга? — как бы невзначай спросил Фред.

Она улыбнулась ему и поднялась с места.

— Я ее положила вместе со всяким старьем. Если хочешь, сейчас принесу.

И она грациозно выплыла из комнаты.

Фред не изменил позы, но я почувствовал, что он весь напрягся.

— Спокойнее, старик, — посоветовал я, протягивая ему сигарету. — Конечно, я готов отнестись к дедушке, с должным почтением и все такое, по, сдается мне, он был немного того… Не обольщайся на этот счет…

— Но ведь искусственную радугу придумал он!

— Да, но это самая непонятная вещь на свете! Я пробовал разобраться в формуле — она просто бессмысленна.

— И все же она пошла в ход. Для меня этого вполне достаточно, мой дорогой. Я слышал странные россказни про этого предка. На старости лет мозги у него совсем размягчились: занялся метафизикой, оккультными науками и прочим вздором. Но ведь то же самое произошло и с Ньютоном. И все же дедова радуга пошла в ход! А нам с тобой не приходится особенно привередничать…

Она вернулась с книгой. Это был здоровый толстенный том в кожаном переплете, и пахло от него прокисшим клеем и сыростью. Страницы были сплошь исписаны нелепым паучьим почерком — ничего подобного я в жизни не видывал. Конечно, Фред кое в чем прав: мы не в таком положении, чтобы привередничать. Но, взглянув на эти иероглифы, я застонал. Усмотреть в этом смысл было не легче, чем в следах мухи, побывавшей в чернильнице. Я продолжал вглядываться и с третьего захода понял, что все это было написано на разных языках. То тут, то там мне удавалось разобрать латинские, немецкие и французские слова и еще какие-то на совсем неведомых языках. Английские вкрапления, видимо, представляли собой советы по части самоусовершенствования: как возвыситься духом, как встретиться с мировой сверхдушой и тому подобное.

Очень скоро я по горло насытился этой духовной пищей. Я нашел в книге две-три формулы, но сложные математические объяснения к ним были написаны по-французски, а мой интерес к этому языку исчез с окончанием школы. Очень скоро я потерял терпение и снова уткнулся в телек, предоставив Фреду барахтаться в одиночестве. Он владел французским примерно так же, как и я, но продолжал упорствовать, щурясь на паучьи следы и что-то бормоча про себя. Через несколько минут он спросил:

— Вот… Как ты думаешь, что может значить rajuster? Это звучит, как readjust — исправлять, что-то в этом роде.

— А почему ты спрашиваешь?

— Потому, что, если я не ошибаюсь, здесь есть формула, связанная с этим. Взгляни-ка!

Если вы воображаете, что я приведу здесь сейчас саму формулу, то вы еще наивнее, чем была миссис Фред до этой истории. Скажу только, что, порядком попотев и поворочав мозгами, поспорив и полистав дешевый разговорник, который мне удалось купить для этой цели, мы состряпали что-то вроде перевода. Выходило, что Фред совершенно прав. Перед нами была, видимо, формула соединения, способного «исправлять»… Новое патентованное средство?.. Нечто универсальное?.. Называйте как угодно.

— Все ясно, Фред, это просто бредни!

— То же самое говорили и про радугу!

— Что верно, то верно! И, знаешь… такие штуки всегда идут у публики нарасхват. Формула вполне пристойна. Насколько я понимаю, в ее составе нет ядов, хотя некоторые ингредиенты довольно странные. Мы могли бы получить это соединение в какой-нибудь крупной лаборатории…

Поначалу все казалось совсем простым. Формула действительно имеет пристойный вид. Я хочу сказать, что в ней нет ничего несуразного, вроде вздоха безумца, левой задней лапы кривого кролика с кладбища — ничего в таком духе. Но теперь осторожность стала неотъемлемой частью моей натуры.

— А нет ли там формулы антидота, Фред?

Он только громко фыркнул, но я дал понять, что со мной этот номер не пройдет. Заставил его вчитаться. Мы оба вчитывались. Я не записываю все свои мысли, подобно деду миссис Фред, но это вовсе не значит, что у меня их нет. Мы потеряли уйму времени, пока не обнаружили, что это французское слово conterpoison как раз и значит «антидот». А мы-то думали, что «антидот» — французское слово… Удивляться тут нечему! Я сам знаю множество людей, которые уверены, что «меню» — тоже французское слово.

Так или иначе, мы перевели все, связанное с этой второй формулой, и убедились, что она выглядит тоже вполне пристойно. Поэтому я переписал обе в свою записную книжку. Эти формулы сопровождали устрашающие математические выкладки, но по части цифр я не мастак, а потому опустил их. Математическим гением в нашей группе был Фред. Покажите ему издали задачку с цифрами — и он побежит за ней, забыв надеть шляпу. Но на этот раз он все предоставил мне. Вот и пришлось попотеть.

На это ушла целая неделя. Надо было придумать, как самому изготовить смесь в количестве, достаточном для испытания. Не хотелось впутывать в это дело какого-нибудь химика, который будет во все совать свой длинный нос. Я уже бывал в таких переделках. Мне все известно заранее.

Я разбил формулу на части и каждую изготовил отдельно. Это давало известную гарантию: ничего не случится, пока все вместе не будет растворено в воде,