Практическая монстрология - [41]

— Нет семи человек. Ульф, проверь-ка, все ли на месте в кладовой! — крикнул Сван.

Один из разбойников побежал к пещере.

— К оружию, сукины дети! — неожиданно для всех закричал замухрышного вида мужик, сидевший на дальнем от атамана конце стола, именно с него начал раздачу еды кашевар.

— Закрой пасть, Скерд. — раздался голос сидевшего рядом с ним разбойника, но между тем мужичок не унимался.

— Братья, до каких пор мы будем сидеть в этих горах? Нужно идти на штурм, я поведу вас в бой! — кричал с пеной на губах Скерд.

— Все, Скерду вина больше не наливать. — пошутил кто то из разбойников. —- Ишь, разошелся, как наш бывший староста! — громко заржал один из разбойников.

— Зато как он вопил, когда я его волочил, чтобы повесить на воротах околицы. Кричал как молодка, которой лезут под подол! — загоготал ещё один из бандитов.

Между тем взрыв хохота нарастал и не прекращался пока взбешённый воплями Скерда разгневанный атаман не направился к разбойнику, который в пылу своей речи вскочил на стол, облив похлебкой нескольких человек.

Завидев, как атаман, чеканя шаг, направился к буяну, сменявшиеся разбойники теперь лишь сдавленно хрюкали, опасаясь, что гнев главаря настигнет и их.

— А потом, когда вернёмся в деревню, я всем подарю по самой толстой девке! — кричал прыгающий по столу Скерд.

— Уймись, Скерд, какая толстая девка? Она ж повернется ночью на лежанке да задавит тебя плюгавого. — увещевал буяна один из разбойников.

Но, не смотря на попытки, угомонить бунтаря не удавалось и завидев идущего к нему атамана, Скерд закричал:

— Братья не дайте им заставить меня замолча…!

Речь бунтаря резко прервалась, так как его смело со стола метко запущенным ему в голову сапогом.

Тонко пискнув, Скерд слетел со стола.

Нюх подошёл к поверженному противнику и поднял свой сапог.

— Нюх, может ну его, склирса плюгавого? — крикнул подбежавший вслед за атаманом Сван.

— Ага, как же, ну его, — сказал один из разбойников, — он, когда падал, мне ногой в глаз дал и похлебку расплескал, склирс проклятый.

Я, глядя на эту картину, еле сдерживался, чтобы не заржать вместе с разбойниками.

Спустя минут десять после первой вспышки безумства со стороны Скерда, хаос накрыл оставшихся разбойников. То тут, то там вспыхивали драки.

Вот кто-то крепко обнял стоявшего рядом разбойника, и полез целоваться, за что получил по морде.

Вот кто-то ущипнул кого-то за мягкое место, и сейчас оба катаются по земле, пытаясь разобраться: почему неожиданно привидившаяся им прекрасная девушка превратилась в бородатое страшилище мужского пола.

Вот кто-то тушит пустым ведром воображаемый пожар, и ему помогают другие.

Несколько разбойников с весёлыми криками бегают по площадке перед пещерой.

Вот один из разбойников схватил из костра горящую головню и запустил ею в толпу дерущихся, в ответ в его сторону полетел камень.

Через пару минут драки уже начали гореть не только навес, под которым ужинали разбойники, но и конюшня. Лишь несколько разбойников во главе с атаманом сохранили остатки разума и пытаются пинками и тычками разогнать дерущихся, но вскоре и их накрывает с головой толпа. Все же не случайно белену называют бешеной травой и сейчас, я наблюдал действие этого яда собственными глазами.

Разбойники лупили друг друга чем попало, парочка из них даже выхватила ножи и сейчас пыталась достать ими друг друга.

Я ухмыльнулся, рассмотрев эту картину ночным зрением, вовремя сработала моя задумка, иначе через час-другой весь лагерь бы спешно сворачивали, обнаружив убитых дозорных.

Сейчас, желая добавить побольше хаоса в творившееся вокруг, я поднялся и, низко пригибаясь к земле, побежал к стоявшему метрах в ста от пещеры длинному дощатому сараю, который выполнял функцию конюшни.

Отвяжу лошадей, пока действие дурмана продолжается, а то, боюсь, одного листика на такой большой котел было маловато.

Между тем, когда я достиг горящей конюшни, шум драки продолжал нарастать и среди воплей я сумел различить крики боли. Похоже, в борьбе с наваждением, разбойники взялись за оружие.

Я продолжал с удивлением мог наблюдать, как разбойники, не занятые в драке, включаются в общее веселье, стоило кому-то из дерущихся хотя бы задеть кого-то из продолжавших сидеть за столом.

Я поспешил откинуть тяжелый засов и открыть ворота. Из темноты раздалось ржание напуганных лошадей. Вооружившись ножом, я сноровисто перерезал веревки, которыми были привязаны животные. Едва освободившись от привязи, лошади спешили к выходу, но шли они неспешной трусцой. Я же, желая добавить им скорости, активировал амулет, который обычно служил мне для разведения костра в сырую погоду. Через минуту, когда пламя разгорелось и принялось лизать стены деревянной конюшни, я вылетел из горящего здания следом за табуном лошадей, которые, напуганные огнем, промчались через площадку у пещеры, где продолжали драться бандиты.

Застигнутые врасплох разбойники были растоптаны табуном лошадей, промчавшихся по низине у пещеры. Я же, не желая быть затоптанным, поспешил взбежать вверх по склону, куда лошадям было довольно сложно взобраться.

Пользуясь тем, что несколько уцелевших противников были заняты карабканьем по склону, я выхватил меч и побежал им наперерез. Спустя пару минут я настиг истошно вопящего разбойника, лицо которого было в крови. Особо не церемонясь, я рубанул его мечом. Следующего противника, который заметил меня и к моему большому удивлению попытался ударить ножом, я оглушил всего лишь одним ударом. Все же, мое восприятие стало гораздо быстрее, чем прежде, подвёл я итог и потащил его вверх по склону. Не хватало ещё, чтобы пленника растоптали обезумевшие от ужаса лошади, метавшиеся внизу.