Прах и безмолвие - [29]

— Пойду посмотрю, что там так долго.

— Не торопись, — ответил Теккерей, потянувшись к бутылке «Айлей».

В комнату номер два для проведения допросов Дэлзиел вошел, чувствуя сильное раздражение. Все шло негладко. Во-первых, полицейский врач приехал поздно, и из-за этого пришлось занимать Теккерея, что обошлось Дэлзиелу в двести пятьдесят фунтов и море выпивки. Во-вторых, от Паско поступила информация, что на ферме все чисто. И в довершение всего, по телефону ему сказали, что ни физическое, ни психическое состояние Свайна не предполагает, по мнению врача, возможности употребления им наркотиков.

Строительный подрядчик выглядел усталым, но полностью владел собой. Дэлзиел, зная, что встреча Теккерея с его клиентом неминуема, сразу перешел к делу.

— Как долго ваша жена употребляла наркотики, мистер Свайн?

Свайн не попытался изобразить на своем лице ни потрясения, ни негодования. Он покачал головой и проговорил:

— Так вот в чем дело.

— Значит, вы знали о ее пристрастии, не так ли?

— Бог мой, она была моей женой. Как же я мог не знать? У нее были эти проблемы, но она избавилась от них.

— Патологоанатом придерживается другого мнения.

— Хотите сказать, она опять начала нюхать? Нет, я не знал.

— Нюхать? Нет, парень, не нюхать! У нее на венах дырок не сосчитать, — преувеличил Дэлзиел.

Реакция была неожиданной. Свайн недоверчиво уставился на Дэлзиела.

— Вы что?! Она кололась?! О Боже! Вот ублюдок! — воскликнул он и ударил кулаком левой руки по правой ладони так, что на ней остались следы от костяшек. Это уж точно не было фарсом. «Интересно, кому предназначался этот удар», — подумал Дэлзиел.

— Этот ублюдок кто? Вы имеете в виду Уотерсона? — вкрадчиво спросил детектив.

— Что? Нет. Конечно нет. На него это не похоже. Не может быть, чтобы это был он. — Ответ Свайна прозвучал не особенно убедительно.

— Не может быть, чтобы он поставлял наркотики?

— Да. Мне бы найти того ублюдка.

— Вот как? Поздновато для мести, не так ли? Хочу сказать, что она уже рассталась с этой дурной привычкой, в чем ей немножко помогли друзья.

Свайн посмотрел на него с нескрываемой ненавистью.

— Где мой адвокат? — требовательным тоном заявил он. — Почему мне до сих пор не предоставлена возможность повидаться с моим адвокатом?

— Потому что вчера ночью вы не хотели тревожить его сладкий сон, — парировал Дэлзиел. — Кто был лечащим врачом вашей жены? Может, он больше знает о ее проблемах, чем вы.

Свайн не поддался на эту провокацию.

— Доктор Герберт, он и мой врач тоже. Но она никогда к нему не ходила. Он бы мне сказал. Мои отношения с ним — всего лишь отношения пациента и врача, но мы давно друг друга знаем.

— Он многозначительно подмигнул бы вам, а? — проговорил Дэлзиел и подмигнул, гримасничая. — Но, когда она сломала ногу, она же обращалась к какому-то врачу.

— Извините. Не могу ничего сказать.

— Выходит, ваша жена ломает ногу, а вы не знаете, кто ее лечит? Господи, я удивляюсь, что она вам голову не отстрелила!

Свайн вдохнул побольше воздуха.

— Я не намерен это терпеть, Дэлзиел, — спокойно произнес он. — Я понимаю, что, если вам удастся вывести меня из себя, у вас действительно будет повод для обвинений. Так вот, я вам не доставлю такого удовольствия. Я хочу видеть своего адвоката. Сейчас же!

— Ваша жена мертва, мистер Свайн. Зачем мне искать какой-то еще повод для обвинения? Сейчас я позову мистера Теккерея. Думаю, он вам очень нужен.

У самой двери он задержался.

— Вы мне так и не сказали ничего про этого врача.

Свайн вздохнул.

— Она каталась на лыжах в Вермонте. Меня с ней не было. Но я уверен, что американцы с их страстью все фиксировать зарегистрировали данный факт. Если это важно.

— Важно? — повторил Дэлзиел. — Не понимаю, с чего вы это взяли.

Он пошел к себе в кабинет. Теккерей встал ему навстречу.

— Он весь твой, — объявил Дэлзиел. — Наверное, правда, немного расстроен. Мы с ним только что говорили о пристрастии его жены к наркотикам.

Если он ожидал, что адвокат придет в ужас от этого известия, то был жестоко разочарован.

Теккерей со вздохом проговорил:

— Эндрю, я знаю, что служебный долг для тебя превыше всего, но я надеюсь, ты не допустишь, чтобы это лишило тебя элементарного человеколюбия. Никто не ждет, что ты будешь гладить Свайна по головке, но ты оказал бы всем нам услугу, если бы в дальнейшем при расследовании не забывал о том, что мой клиент понес тяжелую и невосполнимую утрату.

Дэлзиел почесал себе бок, взял со стола бутылку и посмотрел на свет.

— Похоже, не он один понес утрату, — заметил он.

Глава 8

Хозяин полигона «Клуба владельцев оружия» Среднего Йоркшира выглядел настоящим плейбоем. Голову его украшали черные вьющиеся космы, под стать им столь же живописны были щетина на подбородке и заросли волос на груди, торчащих из расстегнутого ворота рубашки. Потертые джинсы плотно обтягивали его узкие бедра, не оставляя ни малейшего сомнения в том, что при нем нет и не может быть никакого тайного оружия. Он воображал, что говорит приятным баритоном, который, однако, нередко изменял ему, переходя в мало приятный фальцет. Звали его Митчел, но он сразу предложил называть себя просто Митч.