Прабкино учение - [3]
Василий Васильевич обращается к нам: «Детки, смотрите, в поезде не шалите! Убиться не долго! А что мы тогда вашим маме с папой скажем?» Он назначает старших из учеников, чтоб за младшими смотрели, и вот дает знак: поезд пришел! Мы выходим говорливой толпой на перрон. Василий Васильевич идет к обер-кондуктору, просит тоже наблюдать за нами. «Не извольте беспокоиться! — отвечает тот. — Мы, ваше высокородие, их все время возим, так знаем уже». Потом Василий Васильевич помогает нам втаскивать чемоданы, устраивает на места, прощается с нами за руку, как с взрослыми, и, Боже, как мы любили это дружеское, теплое пожатие его руки! От него всегда пахло одеколоном, лавандой, табаком, и руки были сильные, жилистые, но добрые. Вот уже мы и у окна, вот и станция начинает уплывать, за шумом не слыхали ни звонка, ни свистка. «Едем!.. Едем!.. Прощайте!.. Дай Бог здоровья!» — кричим все в окошко. Василий Васильевич исчез. Исчезли платформы. Пошли водокачки, маневренные паровозы, вагоны, цистерны, фонари, стрелки, семафоры. Поезд набирает ходу. Вот идет он по линии, что видна из школьного двора. Видна сама школа. Вот она как бы повернулась, присела, отошла в морозную мглу. Вот встали лесом труб Брянские заводы, с огнедышащими домнами, из которых лился раскаленный чугун. Пар клубами вставал среди построек, все шипело, гудело, свистело, заглушало даже стук колес. Станция Сартана. Слезла кучка гимназистов, что каждый день ездят с заводов в город. Вошло несколько рабочих в другой вагон. В наш нельзя. Наш — ученический. Никого не пустят, только учеников. Пошли снежные поля. Поплыли хатки в снегу, деревни, снова поля. На каждой станции вставали приехавшие, встречаемые родителями на перроне. Мы видим, как матери и отцы обнимают своих детей. Они уже дома. Мы будем дома только завтра. Синеет небо. Начинает вечереть. Станции, станции. Волноваха! Дальше Юзовка, Ясиноватая. Уже полночь. Мы встаем с Васей, с нами еще двое других ребят, и все идем на станцию, ярко освещенную дуговыми фонарями. Швейцар, гладя бороду, заявляет нам отеческим басом: «Погодьте! Через час! Скажу, скажу, не бойтесь!» — и сам смеется в бороду. Мы садимся в зале второго класса возле наших чемоданов, и ждем. Время идет медленно. Хоть бы скорее! И вдруг швейцар пальцем зовет: «Ставайте здеся! Тута, как только дверь открою, так вы и сыпьте, а то еще народу набьется, места не достанете! Да глядите, чтоб либо на вторую полку, либо на третью. Там вам спать будет удобно».
Все рассказал нам старик. Дали мы ему по гривеннику серебра, он поблагодарил, спрятал в карман, как у богатого купчины, бездонный и необъятный, и открыл двери. «Ну, с Богом, ребятки! Дай Бог хорошо Рождество справить! С Новым Годом!» — «С Новым Годом, дедушка!»
Поезд подходит, шипя и свистя. Мы подходим к вагону «для учащихся», садимся, затем находим и нужные полки, устраиваемся, снимаем с себя пальто, потому что в вагоне жарко натоплено, и медленно засыпаем. На заре будит нас кондуктор. «Вам, господа ученики, куда? На Ростов? Ну спите себе спокойно, будем лишь к полудню, если все будет в порядке.» Ушел кондуктор. Я не сплю. Третий класс уже полупустой, и внизу стали появляться разные люди, крестьяне, бабы. Одна из них, достав из кошелки что-то круглое, спрашивает меня: «Что угодно? А яблочка моченого не хочешь?» — «Спасибо! А сколько стоит?» — «Чего там “стоит”? У самой двое таких! Ешь, паныч, на здоровье!» А сама улыбается ласково-ласково. Тронула она меня. Взял я яблоко, съел, а сам конфеты нащупал в кармане, отдал ей кулек. «Дайте, тетя, вашим сыновьям!» — «Спаси, Христос! Вот и поменялись мы с тобой. А ты — “сколько стоит”.» Заснул я после этого. Посмотрел сначала на Васю, лежавшего внизу, подо мной, на второй полке. Он тоже спал. Ну, тогда я положил голову на шапку и заснул. Проснулся разбуженный Васей: «А мы не проехали?» — «Ну, чего же проехали?.. А какая станция была?» — «Не знаю». — «Ну, значит, и я не знаю!» А снизу донесся голос: «Да вы не бойтесь, еще до Таганрога полчаса». Поезд шел хорошо. На дворе шел крупный снег, слепивший окна, ложившийся сразу целыми пригоршнями на стекла, на подоконники. Однако все было видно в полумгле. Скоро приехали в Таганрог. Там я сбегал на станцию, в буфет, набрал на полтинник десяток пирожков с мясом, горячих и ароматных, и принес Васе. Подкрепившись, мы стали рассказывать. Тут Вася заметил, что третий где-то встал, даже не попрощавшись. «А может, не хотел будить?» — заметил я. «Нет, — сказал Вася. — Он всегда такой, ни с кем не здоровается, не прощается».
Тем временем поезд двинулся дальше. Наконец стали попадаться близкие сердцу названия — Матвеев Курган, Конские Раздоры, Гниловская и, наконец, поезд подкатил к Ростову-на-Дону. Какой это был богатый, шумный город! Уже было около пяти часов вечера, и небо стало синеть, когда мы пересели в поезд Ростов—Владикавказ. Еще через полчаса уже показались родные поля, и через десяток минут — станция Каяла! Тут мы вышли, и сразу же нашли мужика с санями, который и подрядился за рублевку довести нас до Антоновки. Сели мы в сани, зарылись в сено, покрылись полостью, и подремывая, за часик доехали до родного села. Боже, каким оно мне показалось маленьким, деревья — низкими, и домишки — невзрачными, и церковка наша, казавшаяся раньше высокой, теперь была совсем небольшой!
CIP-Kurztitelaufnähme der Deutschen BibliothekMiroljubov, JurijSobranie socinenij / Jurij MiroljubovNE: Miroljubov, Jurij (Sammlung)Tom 13, Obrazovanie Kievskoj Rusii её Gosudarstvennosti, 1988ISBN 3-9801158-5-2Alle Rechte vorbehalten© by Mrs. J. MiroluboffHeinrichsallee 35, D-5100 AachenISBN 3-9801158-5-2Gesamtherstellung: Druckerei KLIEMO — Eupen.
Miroljubov, Jurij / Sobranie socinenij Tom 14, Predistoria Slaviano-Rusov, 1988Alle Rechte vorbehaltenС by Mrs. J. MiroluboffHeinrichsallee 35, D-5100 AachenISBS 3-9801158-6-0Gesamtherstellung: Druckerei KLIEMO-Eupen.
Имя Юрия Петровича Миролюбова (1892–1970) хорошо известно всем любителям и исследователям дохристианской языческой Руси. Исследователь Древней Руси, писатель и журналист, автор книг по русскому фольклору, поэтических и прозаических сочинений, Миролюбов известен прежде всего расшифровкой, переводом и публикацией так называемой «Влесовой книги», по его словам, написанной древними волхвами и сохранившейся на деревянных дощечках. В предлагаемом вниманию читателей издании представлена неоправданно забытая, но от этого не потерявшая своей научной и общекультурной ценности, книга Ю. П. Миролюбова «Русский христианский фольклор.
Все права сохранены© 1974 by Mrs. J. MiroluboffHeinrichsallee 35, Aachen, West GermanyPrinted in SpainISBN 84-399-2780-0Deposito legal: M. 32.199 — 1974Impreso en los Talleres de Ediciones Castilla, S. A.Maestro Alonso, 23 — Madrid.
Miroljubov Jury / Sobranie sochienij, Tom 17Materiali k Istorii Kraine-Zapadnikh SlawianiISBN 3-9801158-9-5Alle Rechte vorbehalten© by Mrs. J. Miroluboff,Heinrichsallee 35, D-5100 AachenISBN 3-9801158-9-5Gesamtherstellung: Druckerei KLIEMO — Eupen.
В своей новой книге видный исследователь Античности Ангелос Ханиотис рассматривает эпоху эллинизма в неожиданном ракурсе. Он не ограничивает период эллинизма традиционными хронологическими рамками — от завоеваний Александра Македонского до падения царства Птолемеев (336–30 гг. до н. э.), но говорит о «долгом эллинизме», то есть предлагает читателям взглянуть, как греческий мир, в предыдущую эпоху раскинувшийся от Средиземноморья до Индии, существовал в рамках ранней Римской империи, вплоть до смерти императора Адриана (138 г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.