Позволь мне согреться - [32]

Прошла внутрь здания и невольно остановилась, с интересом оглядываясь. Передо мной открылся вид на просторный мраморный холл, из которого уходили сразу несколько широких коридоров, и в каждом из них виднелись множество кабинетов. Напротив, оказалась внушительная парадная лестница, ведущая на верхние этажи. Старые канцелярские крысы, тьфу ты, дамы вчера сказали, что на втором этаже мне выделили персональный кабинет. И, наверное, чтобы слишком нос не задирала, предупредили, что работать я буду не в каком-то одном отделе, а на весь тайный сыск, поэтому меня могут вызвать в любой и в разное время. Призраки язвили, что, если бы от этих двух зараз зависело, караулить бы мне вызовы в коридорчике на стульчике.

Мимо сновало множество людей, справа у высокого стрельчатого окна какой-то мужчина в форме неумело, неловко пытался успокоить плачущую женщину. У лестницы едва ли не драка назревала, причем спорщики тоже в форме. Синяя форма тайного сыска, как мне опять же вчера в канцелярии пояснили, положена не всем и даже те, кому положена, не обязательно носят. Вроде как все, кто с населением работает непосредственно, такие как квартальные, младшие дознаватели, стража. Обязательно большое начальство носит. А вот при некоторых должностях форма может помешать работе и надевают ее только по случаю.

– Дамочка, вы заявление написать? – очень знакомо прозвучало позади меня.

Обернувшись, я посетовала на собственную невнимательность, будки и шлагбаума здесь не было, но двое мужчин в форме смотрели прямо на меня. Гляди-ка, какие вежливые, позволили осмотреться, прежде чем окликнули. Можно было и не показывать свой знак, который все время сжимала в руке от волнения, они уже и так догадались, кто я и зачем здесь. Но порядок надо соблюдать, я представилась:

– Маги Мишель Диль, назначена медиумом в третье управление. Направляюсь к месту службы на второй этаж в кабинет семьдесят шесть.

– Приятно познакомиться, маги Диль, – неожиданно улыбнулся один из стражей, а потом и вовсе подмигнул, чем вызвал у меня некоторое замешательство.

Второй страж, заметив мое состояние, еще более неожиданно по-простецки выдал:

– Не обращайте внимания, маги, Никлас у нас к любой юбке клеится. А вам советую не по главной лестнице подниматься, там сейчас ремонт идет и придется обходить долго, а пройти налево по коридору через уголовников, там тоже лестница наверх есть, но зато, как на второй этаж подниметесь, ваш кабинет первым же будет.

– Ой, спасибо большое! – обрадовалась я, но на всякий случай уточнила: – Через уголовников? Там тюрьма?

Стражи хохотнули, и Никлас пояснил:

– Это отдел, который занимается кражами и убийствами, но не тяжкими. По пьяной лавочке, из ревности, бывает, за наследство кого зарежут или отравят. В общем, бытовуха разная…

Стражи заметно веселились, наверняка у меня на лице много чего было написано по поводу того, что здесь означает «бытовуха». У нас в академии бытовуха – это пыль протереть, полы вымыть, да за собой порядок навести, а здесь… брр.

– Спасибо, – я выдавила благодарную улыбку любезным стражам и последовала их совету.

Я прошла совсем чуть-чуть по левому коридору, когда увидела на лавочке напротив раскрытой двери одного из кабинетов обычную пару городских жителей. Полноватого мужчину, не мага, лет тридцати с обидными залысинами на лбу и блеклыми голубыми глазами; в приличном твидовом сером сюртуке и такого же цвета рубашке. На первый взгляд, он производил впечатление человека, перенесшего большую утрату, – плечи опущены и руки сжаты в кулаки на коленях. Но на второй – нервный жест, с которым он вытирал пот со лба и поправлял ворот рубашки, будто тот его душил, нарушал картинку скорби.

Молодая женщина рядом с ним, одетая в изумрудное платье и легкий плащ с россыпью бантиков по краю капюшона и яркими лентами-завязками, заметно моложе. Но выглядела абсолютно в себе уверенной, презрительно и торжествующе кривила губы, щедро намазанные красной помадой, и прикладывала уголок свернутого платочка к глазам, демонстрируя слезы и пытаясь вызвать сочувствие.

Но меня заинтересовало не ее наигранное горе, а беснующаяся рядом с ней девушка-призрак. Я даже не сразу осознала, что это призрак, а не живой человек, значит умерла буквально пару часов назад и еще переполнена жизненной энергией. Совсем молоденькая, милая девушка с чистыми, нежными чертами лица, в длинной, молочного цвета ночной рубашке с рюшками на груди, почти как у меня самой. Но на этой рубашке следы обильной кровавой рвоты… словно после отравления. Эге…

Мы встретились взглядами с призраком, ее глаза широко, удивленно распахнулись, и тут из кабинета выглянул офицер в форме и крикнул:

– Конвойный! Уведите подозреваемого!

В следующий момент призрак рванула ко мне, пролетев сквозь офицера, заставив его передернуться и оглянуться. Я знаю, что он искал: источник сквозняка и холода, но его не оказалось.

– Дирк не виноват, слышишь! – закричала призрак. – А его в убийцы уже все вокруг записали! Это Герта подсыпала мне яда в стакан с водой, а потом они оба с Вилли наблюдали, как я в муках умираю, захлебываясь собственной кровью. Не дали мне выбраться из дома, позвать на помощь. Когда пришел Дирк, специально заманили его в дом, чтобы увидел меня в крови, и толкнули к моему уже бездыханному телу. Дирк вымазался в крови, а Герта с Вилли устроили шум и гам. Обвинили его в убийстве… Помоги ему!!!